Я всё разглядываю людей в пансионате. Очень разные. Но некоторые, вроде бы, самостоятельные, ходят, видят, едят сами. И вот мне интересно, почему они здесь? Что, дома семеро по лавкам, места не стало? Одна бабушка так и объяснила, зять ее сюда отправил. Да, мой друг тоже говорит, что любовь к теще измеряется километрами, но я бы за свою маму убила бы любого. Но сейчас не об этом.
Мне интересно, что у каждого из обитателей этого дома был в жизни период, когда они были кому-то нужны, кто-то их любил, а потом бах! и пансионат. У каждого была мама, каждого ждали, радовались появлению нового человека.
Все эти бесконечные девять месяцев, все эти токсикозы, селедка с вареньем и тд. Одна мамина знакомая, когда ждала ребенка, захотела водки, так-то она не пила, а тут взяла бутылку и с удовольствием выпила. Всю. И легла спать. Сразу скажу, всё кончилось хорошо, никто не пострадал. Но когда вернулся домой муж и увидел на столе пустую бутылку, а на кровати жену, спящую праведным сном, он, мягко говоря, испытал шок.
И вот, после всех этих нервов, рождается ребенок. И что? Где пролегает та граница между "ты моё сокровище" и "избавиться и забыть"? Никто, ни один человек из населяющих этот дом, не мечтал о таком окончании своей жизни и не собирался сюда.
По моим наблюдениям, человек нужен, только пока у него жива мама. Про отцов я ничего не знаю, моему я не была нужна никогда. Понятно, если у человека есть свои дети, он нужен им. Но я сейчас говорю не об этом. В сущности, почти любого можно заменить. Цинично, но это факт. Даже не заменить, а найти кого-то, кто займет освободившееся место. И жить дальше. Вон, вдова АСП, после его дуэли, поносила траур и благополучно вышла второй раз замуж.
И, если человек становится не нужен, никаких удовольствий от него не получишь, но зато он ест, пьет, место занимает, да еще и характер у некоторых, вот для решения таких проблем и существуют такие дома.
Знаете, я заглянула в одну палату, там все или лежачие или с приветом и увидела лицо.... Как бы объяснить... Мы все бежим от болезней, стараемся быть как можно дольше здоровыми. А тут болезнь догнала человека. Лицо этой женщины и было образом болезни, во всем ее великолепии и всем его безобразии. Я его нарисовала, это лицо.
Нет, тут не ад, тут чистилище.
Клэр