Мы пытаемся уснуть, а все вокруг почему-то пахнет куркумой. Кот, ты что в комнату с подоконника принес? Сегодня ничему не удивишься.
Мы пытаемся уснуть, а все вокруг почему-то пахнет куркумой. Кот, ты что в комнату с подоконника принес? Сегодня ничему не удивишься.
Мы спим. Бэлла ложится рядом с подушкой и елозит по моему лицу лапой, я перекладываю ее в изножье, когда узнаю. По нам ходит кот. Кот ложится на животы и спины, сворачивается, мурча с громкостью среднего пылесоса. Кота гладят и спихивают на одеяло. Он точит когти и шуршит пакетами.
Если у Баси сдвигаются пики глюкозы, он громко мяучит от голода в темноте. Кто-нибудь встает и подкалывает инсулин.
Я, как медведь-шатун, ищу свои таблетки в диком приступе ночной боли.
Я накрываю глаза Бэллы краем пледа.
Барометр держится. Давление милосердно к нам. Нет тревоги. Нет удушья. Кошмары не мучают нас. Давайте отсыпаться, друзья.
Какая же гадость снится, боже мой!
Сегодня 10 часов сна, а не 16, хорошо. Бодро.
Идти за чаем больно - видимо таблетки перестают помогать.
Надо решать проблемы, а больно и гнусно. Надо выкопать урологов. Надо дойти до почты, надо заказать новое сиденье на диван. Раздели все задачи на маленькие, делай по одной, дыши в промежутках. Не читай современных текстов, пока не стало лучше, чтобы не вызвать тревогу.
Давай. Выползай из-под одеяла, надо пить кипяток.
Можно до 12 хлебать иван-чай и играть в варкарфт. Через несколько часов отпустит.
Когда я встаю раньше, ты подтаскиваешь к себе под бок подушку и грустно обнимаешь ее всеми конечностями.
