Сколько сказано слов о любви, сколько спето
Эта тема задета каждым поэтом
Но я, не желая им уподобляться
Предпочитал стихам совокупляться

Но какое-то чувство в момент нашей встречи
Озарило глаза мои нежно-зелёным
Пошлость потеряла дар речи
Наполнив мне лёгкие чем-то влюблённым

Я устал от сучек, лжи, запаха псины
Ты - счастливейший случай быть самым красивым
Так устав от зимы, я нашёл в тебе лето
Я вышел из тьмы – значит, я иду к свету

В этом мире жестоком, где нежность как слабость
Где, чтобы выжить, ты вынужден биться
Я набрался неслыханной наглости
Я позволил себе влюбиться

И словно голодный, капризный мальчишка
Узнавший, как просто унять этот голод
Нашёл в тебе повод быть самым счастливым
Если для этого вообще нужен повод

Сердце в груди стучит словно молот
И голым засыпать с тобой рядом
Ощущая тепло влюблённого взгляда
Лучшее. Мне и не надо иного

Сердце в груди стучит словно птица
Стремиться быть с тобой рядом
Ощущая тепло любимого взгляда
Лучшее, что могло со мною случиться
Лучшее, что могло со мною случиться

Ты смотришь в телеэкран, и в передаче новостей,
Ты узнаешь о том кто, был сегодня сильней.
Кто стрелял только в спину, ну а кто только в лоб
И о том кто хотел но, почему-то, не смог.
Ты почувствуешь боль, ты почувствуешь страх,
Ты узнаешь о том, что в мире что-то не так.
И главная новость, как обычно, одна -
Это только пять букв - война.
Она куда-то ушла и третий день не звонит.
Ты почему-то один, и почему-то забыт.
И каждый считает виноватым другого,
Хотя сделать шаг на встречу это проще-простого.
И каждый хочет доказать, что он лучше чем есть,
И большая любовь превращается в месть.
И безумные чувства превращаются в слова,
Но это уже совсем другая война.
Бывает нет сил чтобы встать и уйти,
И некому помочь тебе на этом пути,
И некому сказать, что все будет хорошо,
Что это только начало, а в начале тяжело.
Нелегко поднять тяжесть опустившихся рук,
Особенно тогда, когда тебя предал друг.
И каждый день превращается в бешеный бой,
И это тоже война, но война с самим собой.
Он говорит, что видел смерть и что сам ею был,
Он говорит, что до сих пор ничего не забыл.
В его пальцах навсегда осталась нервная дрожь,
Он говорит и тихо плачет, как сентябрьский дождь.
И ты ему не мешай, пусть говорит только он,
Его слова о том, что было, будто раненого стон.
Ты посмотри ему в глаза - там только выстрелов дым,
Пока он жив его война будет с ним.

Потому что враги мы с ними.
Беспощадна будет борьба.
Потому что они подохнут,
Потеряв своего раба.

Отца все нет, а скоро ночь...
Гудит метель в трубе холодной.
Спи крепко, маленькая дочь,
Спи, птенчик мой, всегда голодный.
Отец опять пустой придет
И скажет, что ты лишний рот.

Ах, рот твой бледненький так мал,
Так грустны глаз большие вишни...
Какой палач там приказал
Отцу считать твой ротик лишним?
Ведь папка нас любил всегда...
Проклятый голод и нужда!

Не знаешь ты, как трудно мне,
Всегда усталой от заботы,
Хорошей мамой быть в стране
Где нет ни хлеба, ни работы!
Быть может, я плохая мать,–
Но где ж мне сил для ласки взять?

На полках хлеб и пирожки,
В витринах шубки и игрушки,
А я сжимаю кулаки,
И нет в кармане ни полушки.
И вместо пряников и книг
Несу тебе я боль и крик!

И, гладя голову твою,
Я чувствую глухую горечь:
Что, если ты судьбу мою
Во всем безрадостно повторишь
И будешь нынче и потом
Всегда голодным, лишним ртом?

Иль, может быть, ты детский рот
Намажешь краской ярко-красной,
Чтоб стать игрушкой для господ,
Нарядной, жалкой и несчастной?
Нет, нет, мой птенчик! Никогда!
Уж лучше голод и нужда!

Ты засмеялась... Этот смех
Мне говорит, что есть на свете
Страна, где труд и хлеб – для всех,
Где радостно смеются дети.
Постой, родная,– и для нас
Засветит солнца яркий глаз!

Что толку брызгать солью слез
На корку, данную судьбою!
Обед не сделаешь из грез,
Бороться будем мы с тобою.
Ты будешь умной, смелой, злой,
Чтоб крикнуть вовремя: «Долой!»

Я выйду с армией подруг,
И вы пойдете вместе с нами.
И взмахом наших женских рук
Мы вас подымем, точно знамя.
И хлопнут тысячи дверей
В квартирах жен и матерей!

Спи крепко, маленькая дочь,
Закрой пушистые ресницы.
Пускай тебе сквозь мрак и ночь
Страна веселая приснится,
Где звонки крики: «Будь готов!»,
Где нет нужды и лишних ртов.

(Лебедев-Кумач)

Я ем на обед золотые слитки,
Бриллиантовый десерт, нефтяные сливки,
Мне имя – Вельзевул, хозяин стратосферы,
Я нереальный cool, мой respect без меры.

Я ем города, морями запиваю,
Моя борода небо заслоняет.
Громы и молнии, туманы и дожди.
Мои ботинки лижут министры и вожди.