Ты мрамор? Или глыба льда?
Ты сердце окружил бронёю?
Ты жалости лишён? Тогда,
Сойди в мой ад. Иди за мною.

Я людоед.
Душитель старый.
Я обществом себя назвал.
Смертельны все мои удары.
Я убиваю наповал.
Как склеп темна моя берлога.
Она полна людских костей.
Твоих загрыз я братьев много.
И загрызу твоих детей.

Вот поле битвы, смерти поле.
Гуляла здесь коса её.
Рубили и штыком кололи,
Потом слетелось вороньё.

Здесь, где в долине плодородной
Хлебов густых желтел ковёр
Теперь удел семей голодных
Искать снопы под грудой тел.

Ты встал перед публичным домом
К убогой роскоши,
Сюда как будто в морг путём знакомым
Приводит женщину нужда

Взгляни на эту в платье белом,
На эту с ужасом в зрачках,
С душой оплёванной и телом,
В кровоподтёках и плевках.

Тюрьма. Перед тобой воочию бунтарь с разбойничьим ножом
Пред висельцей тёмной ночью преступник шутит с палачом.
И если от нужды тяжёлой украл лишь хлеба он кусок
Убийцей из тюремной школы выходит он отбыв свой срок.

Войди в завод под сводом тёмным
Здесь каторга огонь и дым.
И сплющен человек огромным прокатом молотом стальным
Машина став хозяйкой века владеет телом и душой
И думает за человека, а он вертится шестернёй

Сойдешь ли ты в глубины ада
Едва проникнешь в мозг людской
Увидишь, что он полон яда
Испепеляемый тоской

Ты в душу заглянул людскую
Льёт ненависть в неё свинец
И скорбь язвит её немую
И убивает наконец

Я людоед на мне две маски
Зовут их собственность, «семья»
Боясь преступных дел огласки,
Когда убью скрываюсь я

Живу я мрачно и богато
В берлоге средь людских костей
Где твоего зарезал брата
И загрызу твоих детей