Поделили с папой фотографии из их с мамой молодости. Он отдал мне те, где есть Яна, моя старшая сестра, не его дочь, и ещё парочку я забрала себе просто потому, что нравятся.
Я не помню их такими. Счастливыми, молодыми, любящими друг друга, верящими, что проведут вместе жизнь. Меня на этих фотографиях ещё нет ни в каком виде, они были сделаны значительно раньше.
И я вдруг осознала, что у меня нет ни одной фотографии, где была бы я, мама и папа. Её не существует в природе. Есть фотография их с Яной, будто они семья. Но ведь нет. Это не её папа, это мой. Но меня нет. Идиотизм, но мозг начинает подкидывать мыслишки, что более поздних фото нет, потому что я родилась. До моего рождения родители были вместе и счастливы. А потом что-то случилось, и они перестали быть такими. И перестали фотографироваться, и не стало той любви, которую так любят снимать друзья и родственники. И через четыре года они разошлись совсем.
Я никогда не винила себя в их разводе, потому что они оба очень грамотно действовали. Но сейчас вдруг мысль закралась. Это, конечно, неважно спустя столько времени, да и вообще. Просто я до сих пор иногда думаю, что было бы, не разойдись мои родители?
Абсолютно всё было бы иначе. Я никогда не жила бы во Владимире, скорее всего, осталась бы в Нижнем или переехали бы семьёй в Электросталь в Подмосковье. Мы не жили бы богато, конечно, но ни в чём бы не нуждались. На восьмое марта и день рождения нас с мамой ждали бы цветы. Мне никогда бы не пришлось объяснять, кто такой Саша, и почему у меня пять бабушек. Я не побывала бы на Летней школе, и не нашла бы почти всех, с кем я сейчас общаюсь. Я не наделала бы кучу ошибок, возможно, нашла бы хорошего парня и встречалась с ним долго-долго. Наверняка бы нормально поступила, потому что не умотала бы в Питер, ведь под боком интересная Москва и любящая семья, из которой не хочется бежать. У меня не было бы друга наркомана. Я не страдала бы от того, что лучшая подруга на другом континенте. У меня были бы другие проблемы, конечно. Но я уверена, что жизнь моя была бы счастливее, чем она есть сейчас. И травм было бы меньше, потому что мой отец хороший человек.
Чувство, что меня обокрали. Обманули на одно счастливое детство. Я всегда и всем, кому интересно было, говорила: я рада что всё вышло так, как вышло. Маме так лучше, папе тоже, да и я вот выросла, всё хорошо. Но я не считаю, что для меня так было лучше. Для меня это было очень больно шестнадцать лет назад, и очень больно сейчас.