Я ложусь в кровать, читаю свою книгу, глажу пришедшую в кровать кошку. А потом недолго глажу тело. Просто глажу. Живот, ноги, руки. И думаю про него (про себя?): с тобой всё в порядке, живот - окей, он мягкий, приятный, физиологичный, в конце концов, бёдра - окей, они сильные и клёвые, и хорошо выглядят тоже, руки не палочки - очень хорошо, они могут много чего поднять и сделать. Тело, ты - окей, тебе не обязательно меняться, ты можешь - но не обязано.
Лежу и думаю: не обязательно быть "проработанной". Отпускать кем-то нанесённые обиды, переставать злиться на тех, кто делал больно и не раскаялся, не раздражаться на пустяки, принимать всех даже в их говёностях. Не обязательно. Бывший сделал мне много дерьма и не извинился, даже не понял, что это было дерьмо - и я не обязана говорить о том, что на самом деле он неплохой человек, и вообще было много хорошего, и это же был мой выбор когда-то, и всё в этом духе. Мой выбор был, когда у нас был конфетно-букетный, и мне было восемнадцать. И он меня на руках носил - буквально, и отдавал самые вкусные кусочки, и дарил цветы, и брал с собой ко всем друзьям, и защищал от нападок своей родни. Я такого выбирала. А уходила я от другого. От того, кто оставлял синяки на моих руках, доводил до истерик, пропадал, не заботился, ограничил моё общение и со своими друзьями, и с моими друзьями, прятал от родни, был, в конце концов, влюблён в свою коллегу и так и не смог мне в этом признаться. И я имею право сказать: мой бывший был мудаком. Не всегда, но, когда я уходила - был. Я приняла этот факт - и это стоило мне дорого: признать, что я была с мудаком продолжительное время - но я не "приняла" и не простила ему то, что он такой. Нечего тут прощать, он обошёлся со мной плохо.
С отцом та же история, только я его не выбирала, очевидно. И, когда я поняла, что можно выбрать, моментально выбрала не его. Не то что бы он в целом мудак, но отец он никакой, и вёл себя отвратительно с обоими своими детьми. Я приняла ситуацию - да, так есть, и не приняла отца, и перестала с ним общаться. Скучаю по его хорошим проявлениям, вспоминаю наше общее клёвое время, но не готова платить за это всем остальным, что приходит в мою жизнь вместе с отцом.
Я никому, в том числе себе, не должна ничего в этом роде. Переламывать себя через колено, лезть из кожи только чтобы мочь кому-то сказать "я не держу ни на кого обид, и никто не злит меня, я научилась с этим работать". Нет. Люди меня злят, я обижаюсь на людей, меня бесят некоторые очень сильно. Есть проявления близких, которые раздражают меня. Я раздражаю близких. Я бешу, довожу до белого каления, бываю просто неудобной, веду себя отвратительно, пропадаю, не отвечаю на сообщения, забываю важное, дёргаю по пустякам и ною. И мои близкие и далёкие имеют полное право всё это испытывать, не прощать чего-то и не прорабатывать это. Имеют право послать меня далеко и надолго, если поняли, что моё наличие в жизни приносит больше проблем, чем радости. Имеют полное право, это окей.
Единственное, что я должна по дефолту, в обязательном порядке - это заботиться о себе. Всё остальное - выбор. Но никто не будет со мной так долго и так постоянно, как я. Ни один человек не сможет каждый вечер перед сном говорить мне: с тобой всё окей, ты такая, какая есть, и не обязана быть другой ни телом, ни душой. Никто другой не будет кормить меня вкусной едой, поправлять моё здоровье, радоваться каждой мелочи в моей жизни, каждому крохотному достижению. Злиться и раздражаться на себя я тоже, кстати, могу. Но обязательно, обязательно всё равно себя в эти моменты любить, как я продолжаю любить близких, когда испытываю к ним подобные эмоции. Я продолжаю любить кошку, что бы они ни сделала, и как бы не выбесила меня в моменте. Значит, и себя могу.
