Мы простились шестого числа на вокзале без драматичной пробежки за поездом, долгих объятий на перроне и заглядывания в окна тринадцатого вагона. Зашли перед этим за кофе, почти разбудив бариста, и судя по тому как она тупила глядя на кофемашину, мы были очень редкими клиентами в зале ожидания, настолько, что она успела забыть, как готовить кофе. Постояли немного на перроне, я помог устроить вещи на её верхней полке под неодобрительные взгляды женщин с нижних, вызванные недовольством миром в целом, а не нами в частности. Я покинул перрон даже до отбытия состава, хотя успел по нему погулять с определённой долей ностальгии. Проводник шутливо спросил, не хочу ли я тоже уехать, но я покачал головой - нет, мне совсем не хочется ехать в родной город. Быть может лишь в кошмарах, которые не снятся мне по ночам.
Время мы проводили довольно интенсивно, а потому к четвёртому числу кончились как личности и начались как бесформенные аморфные тела на диване, по которым периодически скачет кошка, получившая на эту неделю имя Кесадилья. Иногда мы, конечно, пили кофе или смотрели кино, но на самом деле оба уплывали в свои совсем не похожие мысли и старались просто друг друга не дёргать. Пожалуй, мне действительно тяжко жить с кем-то под одной крышей, потому как я привык к тотальному одиночеству, вечной музыке в наушниках и тому, что завтраков не существует.
Второго числа мы под красивым снегопадом шли в планетарий. Очень жаль, что закрыт музей, но приходится проходить сквозь него и тоскливо озираться на мрачные уголки экспозиции. В самом зале тем не менее всегда здорово, и пускай я уже смотрел эту программу - могу сходить не раз и не два. Правда мне, конечно, больше нравятся не специальные фильмы, а именно демонстрация звёздного неба, и я приплатил бы за сеанс полностью из подобного, но их почему-то нет. Условились сходить туда как-нибудь ещё, а чем больше проходило дней, тем более материальными эти планы становились из призрачных "ну может я ещё приеду". В путешествиях главное начать, потом уже не страшно.
Вообще мы больше слонялись по улицам, чем ездили куда-то конкретно. Побывали в Депо, налегли там на азиатскую кухню. Она своё не доела, и хотя обычно я при этом вздыхаю и послушно забираю тарелку, потому что "уплочено же", мне тоже не хватило бы сил. Тем более я с десертом - люблю это обнажённое сердце, сладкое снаружи и горькое внутри. Да, я тот ещё сердцеед, ха-ха. Ещё мы гуляли по центру, завернули в мою любимую кофейню, оторвали бариста от перекура, но отмахнулись, что сигарету можно не бросать - мы терпеливые и понимающие. Мне - апельсиновый раф, даме - с солёной карамелью и арахисом. Да, вкусы у нас очень разные, и вообще она никогда не любила кофе, а год назад призналась, что иногда берёт латте с мятой, потому что он напоминает о том, как все студенческие годы я пил его как не в себя. Теперь мы оба пьём много кофе, пару раз заруливали в Старбакс, сойдясь на том, что это не очень вкусно, зато стаканчика хватает на поездку в метро, где нам обоим нравится кататься с музыкой в наушниках - у каждого играет своё. Вообще из основного в оставшиеся дни мы посмотрели Москва-Сити, ГУМ и Зарядье с прочими окрестностями Красной Площади, позалипали на лего в детском мире, доехали до Острова Мечты, где накупили неприличное количество жевательных конфет по ещё более неприличной цене, прошлись от Воробьёвых до Полянки, по пути перехватив мороженого в чайном домике, пока все остальные пытались согреться. Мы банально устали гулять по городу, придумывать куда нам надо, так что ещё съездили в гости к моей матушке, которая позвала нас есть том ям. В итоге уехали от неё в 11 вечера, потому что смотрели кино, и у метро купили шаурму в легендарной Шаша Урма Верма с мематичных фото. На следующий день грели косточки в термах аквапарка Мореон, где разделились на большую часть времени, так как я единственный люблю сухую сауну, а не хамам, а к горкам не приближаюсь из-за отсутствия интереса. Зато в Икее оторвался - купил себе деревянную руку и немедленно сделал из неё фак, который можно наблюдать на фото.
Очень многое из желаемого закрыто, например Космос на ВДНХ, а в некоторые места не хотелось из-за погоды, подкидывающей гаденькие сюрпризы в виде гололедицы. К тому же мы выяснили, что у дамы подтекают ботинки, а свои я разъебал, иначе тут не скажешь - стельку видно сквозь пять трещин как на ладони, так что ботинки спустя несколько сезонов адовых нагрузок могут бороздить лишь просторы мусорного бака. Словом программу мы отгуляли хорошо, даже рады были разъехаться по домам и лечь помирать каждый в своём углу.
Есть люди, которые зовутся друзьями, и с ними настолько привычно, что ты великодушно разрешаешь при желании вмешиваться в бардак, отправляешь их бороздить просторы холодильника и просишь отстать уже от кошки, даже если та начала первой. Она носит мою одежду, копается в фото на моём телефоне, старается уличить меня спящим (ни разу не получилось), ёжится от сквозняков и духоты одновременно, а её младшей сестре я насыпаю кактусы в банку, пока она отсыпает себе обезбол из моих запасов. И меня это ни капли не раздражает, хотя по прошествии времени выматывает. Но я был рад её видеть. Единственного человека из родного города, с которым поддерживаю отношения спустя годы.

А вот теперь я отдыхаю от отдыха так, как и планировал - слушаю музыку, играю в игры и копаюсь в своём саду. Сегодня пересаживал новый кактус и пуансеттии, выбросил остатки орхидей - выжила только одна, что обидно, ведь до этой квартиры я успешно их разводил, а тут они мрут как мухи и жить не собираются. Банан продолжает отращивать детей, из первой партии отсаженных двое выжили, двое умерли и ещё двое не решили, хотят они на тот свет или этот их устраивает. Из съеденных на праздниках манго повытаскивал косточки, та же участь постигла мандарины - теперь у меня есть горшок, плотно усыпанный косточками и стоящий под парником, где я из любопытства попытаюсь их прорастить. Авокадо наконец-то показал стебель, но всё ещё не выпустил листья, так что продолжает заполнять корнями рюмку. Опунции, агавы и алоэ разрастаются как на дрожжах, и я люблю разглядывать их конфигурации.
В раковине встретил паука и великодушно позволил ему сбежать, не включая воду - уважаю его вежливость по отношению ко мне. Холодная вода ни капли не помогла освежиться, равно как и унять плохое самочувствие. Головная боль - мой верный спутник и компаньон. Не первая таблетка цитрамона заставляет её лишь ненадолго стихнуть, но вскоре она вновь приветливо стучит изнутри моей черепной коробки. Я не успеваю по ней соскучиться.
Снятся сны о вычурных залах с высокими потолками, по которым пробегают тени без источника. Изредка различимы отблески и тени от огоньков свеч, дует жаркий ветер, декоративная лепнина крошится в песок. Я не помню ни что это за место, ни в чем именно заключался сон - только ощущения от осмотра. Другие сны тоже растворяются в воспоминаниях, и я не могу собрать из них вразумительные картинки, да и не думаю, что это нужно.
Когда пройдёт голова, а когда-нибудь она это ненадолго сделает, я хочу просто скрыться в Симуляторе культиста и от начала и до конца проделать путь Мотыльков. Настоящий отдых, к которому я стремлюсь так же, как к хоть каким-то снам.

Сколопендра появилась из песков и скрылась под корнями деревьев. Она нашла новый дом, в который уже не сможет вернуться. Но больше для неё нигде нет преград: она пробирается в замочные скважины, в истории, в любое отверстие в теле. Вот что она может рассказать...