Люблю пересматривать фотографии. У меня их много. Плёнка, телефоны, фотоаппараты. Постоянные изменения, крайне мало статики. Стрижки, выражения лица, одежда, жесты. Нравится вспоминать, какая я была.
На этой разбитая, на другой весёлая, на третьей волнуюсь. Где-то спокойная, даже тихая. В этот период я себе нравилась, а в тот - нет. И так и тянет ляпнуть "ну и дура", но на самом деле не дура, просто время такое было. Так-то посмотреть - те вещи, которые мне не нравились, не изменились. В одном и том же саду я с разницей в пару лет пыталась спрятать свои широкие плечи и довольно сильную фигуру, и быть девочкой, а потом уже просто расслабилась, надела любимое платье и гуляла, ела хлеб, смеялась. С того раза с любимым платьем фото я люблю гораздо больше. Я смотрю: вот здесь мои плечи - какими они кажутся сильными! Руки с усилием отламывают ломоть. Красиво. Ноги. Ноги идут босиком по земле, значит могут. Значит, моим ногам не страшны веточки, шишки и даже иногда крапива. И при этом я там - девочка. Куда больше, чем в первый раз. Забавности.
Я правда люблю замечать тело. С самого детства. Описывала когда-то на тейсти. Я пела в хоре когда-то, и мы выступали в тяжёлых бархатных платьях. Перед выступлением волнуешься, конечно. Потом поёшь. Концерт заканчивается, и вы толпой несётесь переодеваться. И руководительница довольная. Знаете, что дальше, наверное, чай, или просто посидите. И вот в процессе переодевания можно выйти в пустой коридор музыкальной школы. Туфли, белый подъюбник, белая майка, на голове бант. И со всего духу бегом, топая и грохоча, бежать по коридору. Дышать, ощущать - ноги! Бегут! Лёгкие дышат! Сердце колотится. Я очень давно не бегала так, хотя одно время я во время обычной прогулки могла сорваться. Неправильно, быстро, смешно. Ощутить себя живой, и всё своё тело.
Сейчас чаще ощущаю его в спокойствии. Руки шьют, пальцы печатают, глаза читают. Хотя упражнения на растяжку напомнили мне о том, как классно ощущать себя в движении.
Я знаю, что не все могут это всё прочувствовать. Но мне бы хотелось, чтобы каждый мог, на самом деле. Это приятно. Это какой-то другой способ взаимодействия с собой и с миром. Одновременно внутри и снаружи.