Метро. Три парня. Юра, Давид и Савинов Данил (?). Взрослые и спокойные. Едем к Витале. Считаю монетки на проезд. Всё хватает. В подземке темно, только жёлтые фонарики на стенах вагона дают мягкий свет. Теряю монетки, смеюсь. Но Юра заботливо помогает их искать на полу. Находим больше, чем потеряла. Выхожу для пересадки на другую линию.
Всё ещё метро. Всё ещё как в гномичьей сказочной подземке.
Ищу свою станцию по карте. Уже более точно ориентируюсь. Всего +/-1 остановку проезжаю мимо. Решаю, что во сне пешком будет удобнее найти нужное место. Одна остановка мимо - это недалеко. (Наверное, и сама не знала, куда точно ехать, знала только название нужной остановки, не объект, не саму цель).

Выхожу. Локация — огромный торговый комплекс в несколько этажей. Этаж с горками из пластика весёлого зелёного цвета. Все дорожки ведут куда-то вниз. Дети зовут меня кататься с ними. Послушно иду. С помощью горок можно быстрее добраться до нужного этажа, в нужное место. Другие двери на этаже закрыты типа из-за карантина. То есть горки — единственно верная дорога.
Но сначала надо выбрать инструмент, достойное средство передвижения. Передо мной лежат тюбинги. Выбираю из тех, что свободны. Дети большую часть заняли. Выбираю маленький и лёгкий.
Задружаюсь с девочкой-"татарочкой" (отблеск Милы?). Смотрю ей в глаза. Лицо на уровне лица. Она светится мудростью изнутри. Что говорит, не помню. Но в словах любовь.
Качусь на мелкой "плюшке"-тюбинге по зелёной пластиковой горке. Путь знаю. Скорость большая. Даже трушу маленько.

Ребёнок катится по соседней дорожке. Светловолосая незнакомая девочка. Сшибает бокалы по дороге. Предвижу. Спасаю, чтоб не собрала все осколки по дороге. Один кусочек стекла впивается ей в спину. Несу девочку на плече. Больница. Врачи. Сначала суюсь не в тот кабинет – туда, где хирургия. Все спокойно работают. Массово чинят органы. Поставлено на поток. Молодой врач не сразу реагирует на меня постороннюю, только удивляется. Я и так поняла, что не туда заглянула. Иду к выходу. За спиной слышу, как опытный врач объясняет молодому, что надо было на посторонних сразу реагировать и, если не можешь отвлечься, сказать ближайшим помощникам, чтобы выпроводили постороннего.
Отдаю девочку в травмпункт. Ранка маленькая и почти не кровит. Всё будет хорошо.

Выхожу. Я как раз на нужном этаже. Идём дальше. Я же куда-то шла. Аж интересно.
Передо мной появляются Алина Г. и Настя Скосарева (?). Подглядываю. Иду за ними, а они не видят. Шустрые. Кожаный плащ у Алины и из такой же кожи куртка у другой девушки. Я случайно следую за ними. Нам в одно место, на один этаж, но в разные комнаты. Им - туда, где тихо и Стайгер занимается планированием. Похоже на комнату, где бобины с кино. Как кинокружок. Мне – к театралам. Художникам и танцорам.

Прихожу. Танцевально-театральный клуб. Масса молодёжи, готовятся к большому выступлению (абстрактно). Девчонки пришли. Среди них Олеся Пшеничникова. (Прославленческие девчонки?) Все модные. Идеальные брови, идеальный макияж, глянцевая кожа на лице. Современный стиль одежды. Элитно. Заходим в смежное помещение, общаемся. Спрашивают, танцую ли. Хочу научиться. Говорю, что не занималась профессионально, ноль в танцах и танцами заниматься не планировала. Но вспоминаю:
— Блиииин, я же обещала Паше научиться танцевать танго.
— Только танго хочешь осваивать?
— Нет, всё хочу, если научите.
Одна девушка в сером стильном капюшоне (стиль rave) молча, с тёплой улыбкой отвечает мне плавным танцем, показывая пример, что я могу быть собой и выражаться как умею. Выстраивает красивый танец-речетатив, в котором руки сложены в молитве и звучит моя история одними губами, без звука. Красиво и точно. Улыбаюсь.

Вокруг модная молодежь. Стрижка у одной из девушек — короткий ежик, крашенный в жёлтый блонд. Серьга в ухе. Красиво, стильно. Одна из девушек похожа на Алёну Миронову из Знаем-Играем. С одной стороны лоск, стиль лакшери, с другой стороны rave-культура.
Приходит парень в белой кепке. Завязывает разговор с девчонками. Включает фонарик на телефоне и начинает проговаривать песню. От света зажигаются светоотражатели-полоски на одеждах. Некоторые с буквами. Стильно. Девчонки рядом вливаются и начинают зачитывать слова тоже. Им эта песня знакома. Видимо она местная, трендовая.
Светоотражающие полоски и буквы на одежде сияют лимонным, зелёным, неоново-розовым и белым. Вся компания качает вслух современную музыку. У меня таких значков и полосок нет. Парень в кепке бросает вызов: "Если не будет отражателей, ты не зайдёшь (в наш клубешник). Иди и ищи." Жду, когда он посмотрит не на мою одежду, а мне в глаза, и говорю твёрдое нет. Толкает на пол. Мягкая светло-серая одежда (прям как у обивана кеноби) сглаживает падение. (Хотя пришла я не в этой восточно-странническо-монашеской одежде). Даю отпор с помощью лёгкого, шикарного кунфу. Снова говорю парню твёрдое нет. Прямо в лицо. Снова в глаза, чтобы услышал (чтобы быть услышаной). Крутые разборки. Ставлю двух друзей парня на место, когда возникают и пытаются по очереди наехать на меня и сбить с ног. Опрокидываю их. Уходят.
Кровь кипит внутри.
Сокрушаюсь. Успокаиваюсь. Через минуту стою у столика, согнувшись и опершись на него руками задумчиво. Говорю: "Так не должно быть." Неправильная реакция на конфликт. Надо было сказать нет, опрокинули бы меня, встала бы спокойно и сказала снова нет. Без физической защиты. Главное — твёрдость духа. В этом победа. Не в физической силе.
Но внутри чувствую много энергии для движения. Превращаю это в танец. Получаются новые элементы. Красивые, грациозные и летящие, как у Линдси Стирлинг, но мои собственные.