На улице промозглая осень, отцветают хризантемы как в той песне, только никакая любовь в сердце не живёт, и вымерзает весь портулак. Я смотрю на это мельком по дороге в офис, и единственная зелень на той улице является горшками на летней веранде кафе. Когда станет совсем холодно, они свернутся, и мой путь сократится аж на целую минуту, за которую я огибаю это место.
Утром прошёл мимо кофейни, притормозил, а потом развернулся обратно. Латте с малиной не греет вечно ледяных рук, но определённо вкуснее того, что водится на кухне в кофейнике. Мне, впрочем, это не мешает его опустошать, и я нахожусь в списке тех, в дни чьего присутствия приходится варить кофе больше, чем обычно. Завтра утром хочу купить себе вкусный кофе в очередной кофейне и в идеале при этом опоздать на разумные пару минут, ибо прийти вовремя - явно не мой стиль.
Достал свою старую шапку, в которой ходил ещё в университет. Тот самый капюшон Росинанта из Ван Писа. Все ещё удобная и такая осенняя вещь - навевает воспоминания и очаровательно смотрится с кожаной курткой. И вообще у каждого, если имеется желание, должна быть в гардеробе нелепая шапка. Правда я так и не посмотрел в зеркало, а может стоило. Кто посмотрит на меня оттуда в ответ и посмотрит ли?
Я бы сказал, что меня сжирает апатия, но во мне нечего есть, так что она лишь ласково облизывает мои кости. Шепчет мне по утрам, что без разницы, в чем я собираюсь выпить половину кофейника в офисе и так и не сделать дела. Я ем апельсиновые глазированные сырки, пью апельсиновый сок и купил шоколад с апельсиновой цедрой. Связь депрессняка (или Hullabalo Blues, если вспомнить одну из любимых книжек), шоколада и апельсинов уходит в корнями в глубокое неинтересное прошлое, родившееся внутри моей же головы. Это мысль одна из немногих, что сейчас может вызвать во мне тень искренней, но воображаемой и бесцветной улыбки.

За то, что задержался на этой неделе на полчаса, мне разрешили на них же если что опоздать, будто это не я каждое утро стабильно влетаю в офис после девяти и вместо полноценного начала работы хожу на кухню за кофе, пока не решу, что уровень кофеина во мне достаточно высок. И будто это не я ухожу часам к семи, подумав, что наверно стоит оставить в покое работу, которую я не хочу или не могу сейчас сделать. Когда я ликвидирую полуторагодичный завал и заполню журналы, у меня резко убавится дел. Возможно как распоследний мазохист я попрошу их добавить, но потом - у меня до декабря ещё много весёлых мероприятий. Не велю себе быть продуктивным, потому что всё равно не поддамся на уговоры.
Даже при моей эмпатии как у кирпича нашего визитёра было жалко. Вот представьте, работаете вы спокойно много лет, жениться собрались наконец-то и даже согласовали себе вчера отпуск по этому поводу... И тут вас вызывают неизвестно зачем в отдел кадров с загадочным молчанием и доброй улыбкой, может поздравить или заявление стрясти, как мы любим, но вместо хороших вестей сообщают, что в конце ноября мы прощаемся из-за сокращения, вот ваше уведомление, будете дорабатывать? Да, конечно, в этом случае выплачиваются хорошие деньги, это повод двигаться дальше и так далее, но какой после этого праздник, как расслабиться в отпуск, что вообще делать? И пускай я даже не присутствовал на самой беседе, я всё равно представляю чувства этого человека. Отвратительное ощущение.

Мандарину, пожалуй, хана. Парник помог вырастить лишь плесень и огромную колонию белонавозников Бирнбаума, так что всё содержимое горшка я выкинул, а мандарин отправил в горячую воду - это последняя мера реанимации. Корни ещё живые, может и прийти в себя, во что верится с трудом - ставлю на то, что пациент скорее мёртв, чем жив. В остальном саду дела намного лучше: хереет только эвкалипт, а часть растений заселилась в более просторные горшки - драцены, например, свои умудрились заполнить в 3-5 кругов корней, понятно, почему они почти перестали расти. В тетрис опять немного проиграл, но в принципе все разместились. Нужно подумать, как спрятать их от сквозняков, не запечь в отопительный сезон и при этом уложить спать. Невыполнимая миссия - у меня в квартире о полноценном сне знает только кошка, да и той плохо спится.

Сны, кстати, довольно чёткие, и закадровый голос замолчал - теперь мне снюсь я сам, словно и правда хожу там, что-то делаю и даже что-то чувствую. Звучит более бредово, чем какие-нибудь самые заковыристые мои сновидения. Чужие истории намного привычнее, просто теперь мне их никто не комментирует, и я вижу их в полной тишине. Снам всё ещё не нужно много времени, чтобы сниться, а мне не нужно много ресурсов, чтобы их помнить. Самые длинные ночи вмещаются в жалкие пару часов.
Снятся все те же круги по городу, что сосед по лестничной клетке завёл огромного тапира и разрешает с ним играть, а лестницы ниже по площадке теперь ведут на верхние этажи, а не нижние. В одном из фрагментов мне все же снится, что я - не я, и я таскаю подростка по квартире, обернув ему голову полотенцем, и он не может вырваться. Тот человек, чьими глазами я вижу мир на этот раз и чьи эмоции ощущаю, приходится ему родственником и явно взбешён, но не избивает - просто наблюдает за беспомощностью и испытывает удовольствие от пролитых слез. Сон идёт в обратном порядке, и позже я вижу, как ранее этот подросток довёл до ручки всех обитателей дома, и это после него лестницы ведут не туда.
Видел сны о моих первых влюблённостях. Иногда я видел их всех, да и себя тоже, детьми, а иногда - значительно старше того, какими должен их помнить. Я вспоминал сквозь сны, кто они, и смотрел их почти чужие истории, но не досчитался нескольких людей. Я вспоминаю до сих пор, и собственное прошлое кажется ещё более странным и размытым, чем эти сны.
В другом сне уже ощущал позднее утро и заливал кофе кубик сахара на офисной кухне, где сотрудники гадали, кто проел дыру в гарнитуре. Сон как-то резко переключился на этот лад, хотя до этого я видел откровенно околофентезийный сюжет про деревушку клонов одного и того же человека, в которой у каждого своё дело, и из которой изгоняют за забор за непослушание или потому, что кто-то хитрый решил сам сбежать, думая, что так будет лучше. Так вот, клон, за которым я наблюдал, выпросил себе лопату, якобы так проще отбиваться от врагов, которые там несомненно будут, и в целом я поддерживал его выбор. За забором, однако, была только шайка голодных клонов, охотившаяся на слизней и выкапывающая жуков и дождевых червей, так как есть больше нечего. Казалось бы лопата могла бы реально помочь с провиантом, но... Знаний о том, что можно есть, ни у кого не было, и они медленно загибались от голода, холода и собственной свободы. А потом хоп - и я жду кофе на офисной кухне, одергивая края чуть помявшегося пиджака.
Снились лабиринты станций метро, не запертая родная квартира, закрывшаяся кофейня и новые безликие точки, и все время на улице было серо от почти не прекращающегося дождя. Начало сентября и учебы в университете, но похоже магистратуры или дальше, потому что на вопрос преподавательницы я беззастенчиво вру, что не хватает книг о тенелюбивых растениях, и в нашем разговоре подразумевается, что я продолжаю очередную свою работу прошлых лет. Фоном скользит мысль о творчестве, и она заставляет сон сжиматься и комкаться. Впрочем, в окно между парами я успеваю доехать домой и бросить там лишние учебники, и на обратном открываю биологию, думая о том, что сны про университет в противовес школьным годам мои любимые - там мне действительно уютно.
Иногда мне душно - снится, что я лежу, раскинув руки и ноги в пустоте, и мозг подаёт сигнал, что если уж хочешь пить и открыть окно - изволь для начала открыть глаза, что я послушно делаю. Сна ни в одном глазу, и больше после этого они ко мне не приходят.
Был интересный сюжет про чересчур самоуверенного юношу, сражающего всех встреченных воинов и мифических существ. Оно было оформлено под небольшую серию мультфильма, и даже внутри сна запало мне в душу. В общем жил он себе, весь такой крутой бродил по окрестностям и становился круче, пошёл за драконом, а мудрец предостерёг - самоуверенность его погубит, если не передумает. Почти так и вышло, когда он сразил таки дракона, но в бою получил рану в бедро от сражённого ранее воина, решившего так отомстить. Несколько дней он не мог покинуть бывшее поле боя и питался мясом дракона, иногда пил кровь, и его ужасно лихорадило от инфекции, ибо кроме бедра он травмировал плечо и грудину - дракон его пытался остановить зубами. В общем умер бы он там, и он почти собрался так поступить, окончательно расстроившись от факта, что у него день рождения, как появляется неожиданный спаситель с букетом лекарственных ромашек и ведром воды. Впрочем, меня в том сне ещё крайне озадачила текстура мяса у почти съеденного дракона: на оставшейся от всего голове обычное мясо переходило в текстуру не то мясистой сердцевины цветка, не то плотного-плотного сочленения жабр, и на кончиках были синие уплотнения, похожие на головку булавки. Я ещё внутри гадал, насколько это правдоподобно и оправдано анатомически, но это было мерзко и завораживающе одновременно. Я видел что-то такое в крабе, быть может его глаза, или это щетинки-фильтры, но... В общем, до сих пор встаёт перед глазами.
Вот я таскаюсь по бывшему общежитию с ключом от комнаты номер 64, которой не существует (вернее она есть, но ключ не от неё), и понимаю, что с покупкой квартиры меня пытались конкретно так обмануть. Это огромная коммуналка с ангар размером, и женщине, которая согласилась меня через неё провести, я говорю, что мне всегда было некомфортно в таких местах, переделанных под жилье из цехов и прочего. Дешевая краска слоями, стены-перегородки, не доходящие до высокого потолка почти нигде, общие кухня и убитый душ даже без стен... Сон растаял сам по себе. Потом моя старая квартира, прямо через которую проходит лестница, и второй раз за ту ночь встреченная во снах девушка в очках и болотного цвета пуховике, которая замечает меня и заходит покопаться в растениях, давая комментарии по поводу неправильного ухода и абсолютной сухости того, что должно быть влажным, и раньше, чем меня будит мысль о том, что мозг опять ругает сам себя через образы других людей, но позже того, как я вспоминаю, где видел эту девушку в жизни, меня поднимает будильник.

Дэви украла мои беруши, и я без понятия, где они нашли приют. Достал новые, но надеюсь, что прошлые она не сожрала тайком, сумев таки открыть коробку с ними. Я заглядывал даже туда, куда их загнать нереально, но... Впрочем, куда она свои игрушки дела я тоже не знаю. Иногда она через полгода просто достаёт из пустоты потерянные вещи, так что я жду, пока вернёт то, что спёрла из-под моей подушки в моё отсутствие.
Матушка собирается в родной город, в который я всё ещё категорически ни ногой, и с этим смирились даже те, кто не был знаком со мною лично. У меня есть посылка для единственного человека, с которым я общаюсь - магнитики, ещё полгода назад купленные ко дню рождения (дарить подарки не в срок наша фишка) и кофейная сгущёнка. Она же обещалась отправить мне снотворное. Редкий момент, когда я ощущаю, что я человеку дорог, и это приятно.
Получил новую весточку от человека, который меня читает. Кто-то месяцами, кто-то годами... Я даже не хочу искать магию в этих словах об абсолютно неинтересных вещах, но ведь мне действительно пишут спустя годы, что помнят и намеренно возвращаются. Так странно, потому что я - нет... Впрочем, мы тут обсуждали с очень давней знакомой подходы к ведению дневников и умению/желанию обнажать свои мысли, и сошлись на том, что она прячет свой дневник как самое важное на свете, а я живу как в песенке группы Дайте танк(!): "Дорогой дневник, если я тебя заведу, имей в виду, я положу тебя на самом видном месте".
Дома душно даже с открытыми окнами. Прохладно от них, но душно. Отопительный сезон мне нравится меньше, чем мёрзнуть под слоем одеял. Я люблю холод и темноту. У меня всегда дует из зашторенных окон.

Солнце-в-Зените — Час, который некогда правил Обителью, — часто гуляло по Саду до своего ужасного распада. Порой там появляются его потомки — порой я вижу сквозь древесные кроны холодное сияние Менискаты или ещё более холодное сияние Солнца-в-Лохмотьях. Если они приблизятся, возможно, мне настанет конец, но, глядя на них издали, обретаешь дар прозрения.