Вместо будильника начинает трезвонить головная боль, и мне даже в окно смотреть не надо, чтобы узнать погоду - там тепло, ветрено, идёт снег. Каждая снежинка оседает болью в голове, и это предсказывание текущей погоды - вообще не та суперспособность, которую хочешь получить к двадцати пяти годам.
Воздух быстро выгорает от батарей, открытые окна не нравятся растениям. Инжир вновь оброс зеленью, а вот гибискус сказал, что хватит с него совместного проживания со мной, он мухожук. Земля ему землёй.

Неделя после отпуска выдалась быстрой и относительно спокойной. Я проверил все документы, нашёл огромное количество ошибок в старых, но переделать не успел. Мне ужасно плохо спалось, даже хуже обычного, и когда к четвергу я имел в запасе меньше суток сна, ковровое покрытие в офисе начало казаться неплохим местом для восполнения сил. Мне так плохо от недосыпа не было, наверно, ещё с университета, где я на первых парах иногда прикрывал ладошкой глаза и слушал лекторов в абсолютной темноте сознания. Правда, что тогда, что на неделе, уснуть-то я всё равно не смог. Расстройства сна выматывают, но обычно я мастерски это игнорирую в силу привычки, лишь изредка бывает вот так. Если большинству людей так плохо с недосыпа, то я понимаю, почему им с трудом верится, что я катастрофически недосыпаю. Впрочем, вот сегодня поспал нормальное количество времени, и организм врубил тревогу. Умирай либо от усталости, либо от того, что грозится стать мигренью.
В офисе, впрочем, погодные изменения заметны ещё и по скорости опустошения кофейника. В некоторые дни чаще, чем в прочие, встречаешь на кухне коллег, и я даже начал узнавать большинство из них. Приходится как мантру проговаривать, кого перед собой вижу, потому что распознавание лиц в меня встроено отвратительное, хуже него - только способность их запоминать. Быть может это определённая форма прозопагнозии, я не проверял. С некоторыми это даже взаимно - по глазам вижу, что пытаются вспомнить, что я такое и из какого отдела сбежал.

Вечерами разогревал еду и подолгу смотреть на тарелку, так к ней и не прикасаясь. Желудок даже не спрашивает, будем ли мы есть когда-нибудь, как я не спрашиваю организм в целом, собираемся ли мы вообще нормально спать. Вот и поговорили, что называется.
Вообще я сподобился сварить тыквенный суп из остатков несчастно ждущей меня в холодильнике некогда симпатичной тыквы. Мне нравится сочетание острых соусов типа шрирачи, копчёной паприки и сливок. Согревает на ментальном уровне. А учитывая объёмы, которыми я готовлю, мне одного кулинарного шедевра на неделю хватает. Ты же не расходуешь продукты, если почти не ешь, верно?

Короткие редкие сны похожи на листопад - оседают в воспоминаниях фрагментарно, и хоть я могу разглядеть каждый листик отдельно, вспоминаются они вместе. И про мою покойную кошку, и про старый ламповый телевизор в незнакомо-знакомом серванте (девушка на экране задорно вынимает свой глаз и ест его), и про войну ведьм с кем-то ещё мистическим, про полные крови переулки, про старые тихие улочки абсолютно серых городов... Короче, чем обычно, и я слишком чётко замечаю начало и конец. Шаги кошки по мне и то более призрачны, чем смена фаз, а ведь Дэви путается лапами в одеяле и плашмя на меня падает.
Иногда Дэви приходит меня баюкать. Помнёт меня всего, полежит в ногах, поваляется на животе, разляжется мне поперёк груди, но спать ляжет на соседнюю подушку, по возможности обняв мою руку лапами или хвостом. Мягкая и тёплая. Вечерами ещё слюни пускает на радостях, а я отворачиваю лицо и велю ей для начала привести себя в порядок, я же не ужин.

Получил свои посылки. Я же наконец-то купил беспроводные наушники, спустя столько времени! Проводные мне, конечно, роднее, но и эти неплохи - по крайней мере провод на холоде не застынет буквой зю и не будет скрестись мне о куртку. Да и главное - музыка, играющая в них. Сейчас это The World/Inferno Friendship Society, This Way to the Egress и всё прочее, что можно найти в моём плейлисте.
Что до электрической зубной щётки, так пена теперь красивого розового цвета, хотя я даже не чувствую этого до момента, когда металлический вкус перебьёт зубную пасту. В аннотации сказано, что это нормальная история при переходе на электрические, да и у меня все сосуды очень близко, так что не удивлён, но качество чистки нравится больше, конечно. Жаль только, что всякие прикольные пасты мне с ней совмещать нельзя - с моей эмалью какую попало не возьмёшь, так что пока будет привычная мята. А так хотелось какую-нибудь... Осталось придумать, какую.
Ещё, кстати, появилась вторая бутылка сиропа для кофе - амаретто. Осталось начать делать кофе дома, а то сиропом цитрамон не запьёшь.

Купил электронную версию настолки по симулятору культиста, той самой The Lady Afterwards. Теперь нужны кубики, таро и много-много энтузиазма, чтобы это всё перевести... Если реально возьмусь и осилю, то даже разработчикам напишу, мол, вам русский язык не нужен? Он есть у нас.
Там даже есть знакомые лица, в которые можно взглянуть. Ну и словарик, конечно. Мне нравится, как аккуратно собрана информация об алукитах. Я уже посмотрел завязку сюжета, и к ней это очень актуально. Да и, знаете, о том, как именно в них превращаются, тоже сказано даже в словаре. В основной игре знания об этом подавались более призрачными намёками.
Мадам Матутин хороша, но я больше зацепился за Агдистиса. В голове сразу всплывает игровая цитата:

В те редкие случаи, когда мистер Агдистис вступает в разговор, я отмечаю необыкновенную красоту его голоса — мягкого и глубокого, точно пение альтовой флейты. «У тебя есть почти всё, что необходимо, чтобы пройти через Королевские врата, — говорит он. — Скоро тебе принесут ключ». Он смотрит вам прямо в глаза: «Умоляю, не бери её за руку, не смотри на её ноги и не предлагай ей выпить» Он начинает тихо плакать: «Будет больно. Я люблю её».