Очередное сообщение от Музы застало меня в автобусе, когда я ехал бесцельно шататься по парку, а в моих наушниках звучали Will Wood and The Tapeworms. В тот момент я как раз думал о том, что мне хватает придуманной сказки вместо реальных событий. Мечтать куда приятнее, чем получать в итоге что-то не то. Мне никогда не везло с реализацией желаний - я вроде бы добивался того, чего мне хотелось, но не получал удовольствия в самом финале, скорее уж разочарование, что в реальности это все не так круто. И чем более важная и сокровенная мечта, тем меньше я хотел, чтобы она вдруг исполнилась. А о чем я буду мечтать потом, в какой приятный мир заглядывать в приступ бессонницы, какие мысли будут моей обителью внутреннего покоя? Жаль, что я давно ни о чем не мечтаю на самом деле... Да и вряд ли я умел. Скорее уж это были просто очень сильные желания.
Так вот, сообщение от Музы и мысли... Я думал, что мне нравится сама возможность представлять, что я снова романтичный и сумасбродный рыцарь, который может сорваться в другой город к даме сердца. Мне нравится представлять, как я протягиваю ей руку, чуть улыбаясь. А больше - ничего. Можно, конечно, представить, что за этим следуют всякие любовные глупости, но Муза вроде как ещё занята, а мне отношения на самом деле до лампочки. Иногда я думаю, что предложи мне их кто всерьёз - я б и сбежать мог от греха подальше. От неё, может, тоже. Мне нравится смотреть, представлять и не вмешиваться в ход вещей. Мне нравится думать, что я могу сейчас схватить вещи и поехать в Питер. Мысли слаще реальных действий. У меня в жизни была одна поездка к человеку, я любил ее больше всех на свете и в воспоминаниях люблю до сих пор, но ту встречу вспоминаю весьма блекло и даже недовольно. Да, приключение было классным, но вот если к нему присмотреться, то многое было не очень-то милым и славным. О прошлом я не жалею, но зарекся больше ради людей не ездить.
Вчера я думал, что лучше поехать и потом жалеть. Следом усмехнулся - завтра успокоюсь и решу, что лучше это будет моей маленькой фантазией. Так оно и вышло. Я, конечно, спросил, не хотят ли меня там видеть, и получил пару ответов, которые можно считать положительными. Иногда она говорит, что я дорог ей в определённом смысле, и постоянно спрашивает как я поживаю. Вместе с нашими редкими разговорами это не вызвает во мне ничего, кроме усмешки. Ещё бы я действительно мог и хотел в это все верить...
Можно подумать, наверно, что я все ещё чертовски влюблён, но нет. У меня кофе вызываеткуда больше положительных эмоций, чем нечто такое. В своих романтических фантазиях я не привязан к реальности в том смысле, что во мне нет тяги к воплощению. Мне нравится именно представлять, и большего не нужно. Вот такая странная и нелепая жизнь у меня. Все происходит в голове, и мне этого достаточно.
Я, кстати, все же записал тогда сообщение. Вышло нескладно, ведь мне нужно привыкать к разговорам вслух с экраном телефона. Да и меня душил кашель после каждой пары предложений, так что разговор явно не клеился. Но ей понравился мой голос, и она подтвердила, что я мурлычу в разговорах.
Она, она, она... Писать об этом все же краше, хотя я потратил на мысли о Музе меньше одной сотой всего своего последнего времени, если переводить его в условные единицы, взятые с потолка. На самом деле я днём шатался по парку, попивая кофе из Старбакса, потому что заимел очередную немного навязчивую мысль выпить именно тот кофе. Спускаясь в метро с этим стаканчиком, облачённый в свои драные джинсы и очередную клетчатую рубашку, я вернулся к болтающимся на шее наушникам. Там играли The Killers, и на пару секунд я словно выпал из реальности и попал в кино. Вот этот момент запомнился мне ярко и чётко.
А сейчас, лёжа в темноте, я буду думать о том, что опять не пишу книгу и прочие мелочи. Которую ночь собираю в голове образ героини и наращиваю к нему биографию, черты характера, привычки и мотивы. Картинка почему-то не собирается так, как мне того хочется, и я начинаю все заново. Но некоторые образы закрепились, и с этим уже можно работать. Мне бы только родную клавиатуру... Но, чувствую, и это меня не сильно расшевелит. Иногда я думаю написать пару зарисовок о том, о чем пишу сюда или куда-то ещё, ведь я действительно книга, но каждый раз меня что-то останавливает. Сказал бы, что здравый смысл, но на самом деле это апатия. Мне ничего не нужно, я редко и мелко чего-то действительно хочу, и я могу бесконечно долго лежать, с безразличием думая о себе и своей жизни.