Сегодня я хотел бы начать... попытаться начать писать нечто большее, чем короткую миниатюру. Я не уверен, что готов. Но... Я хочу поставить эту цель перед собой. И в качестве обещания и материальной точки оставляю эту запись здесь.

--

Поляна посреди леса была абсолютно пустой. В ночном мраке не было видно ни зги. Только уханье сов и шелест мелких зверей наполняли пространство вокруг. Лес, пусть и не весь, спал в ожидании утра, дабы обрести жизнь и пробудиться. Время текло медленно и обволакивало стволы вековых деревьев, тревожило сверчков, что медленно стрекотали в траве, замедляла биение сердца змей и их добычи. Чернота лишь дополняла это чувство, создавая в пространстве объём и вес. Даже воздух здесь был ощутим как прикосновение чего-то вязкого, тягучего и бесконечного.

Тишину нарушил приближающийся звук шагов. Бега. Он пытался вырваться из лап этого места, выбиться наружу, разрушить взвесь из кромешной тьмы. Стать чем-то важным, встать во главе всей этой идиллии. Шаги всё приближались, слышалось дыхание. Тяжёлое дыхание запыхавшейся девушки. Она бежала сквозь чащу куда глаза глядят, а глядели они в пустоту. Едва заметны были всхлипы и стук её сердца. Она боялась. Она невероятно боялась того, что за ней гналось и просто бежала прочь, не задумываясь куда именно ведёт её звериная тропа.

За ней послышались ещё шаги. Медленные. Уверенные. Шуршащие по траве в такт неведомого ритма звенящей темноты леса. Зловещие шаги. Они знали этот лес так-же, как он знал их, медленно идя по его невидимым дорожкам, выбирая кратчайшие пути до своей жертвы. Они точно знали, что есть более быстрые способы пересечь лес, чем идти напрямую. Эти тени своим пугающим маршем медленно приближались к девушке, практически не слышно напевая тёмный и зловещий напев.

Жертва убегала, стараясь бежать всё быстрее, но каждая ветка на пути оборачивалась остриём ножа, каждая травинка превращалась в острую иглу. Змеи бесшумно выползали из нор, чтобы так-же бесшумно и молниеносно нанести свой болезненный укус. Девушка молча бежала дальше, стараясь не издать ни звука, стараясь не замечать боль, стараясь разорвать пелену ужаса и кошмара окутывавшую её, чтобы иметь хотя-бы призрачный шанс скрыться. Только тяжёлое дыхание и треск сухих веток выдавали её. Она беззвучно плакала. Её слёзы смешивались с кровью и падали на земь. Она знала, что сам лес восстанет против неё. Она знала, чем это закончится. Но не хотела в это верить и продолжала бежать.

Медленные шаги слышались в попутном дыханию тьмы направлении. Они уже были рядом, дыша в затылок убегающей девушки. Ядом отравляли весь воздух вокруг себя, заставляя задыхаться свою жертву. Но ничего более. Они лишь шли следом. Они лишь ждали.

Кровь стекала по свисающим и обмякшим рукам. Ноги занемели и едва слушались тела. Слух окончательно проникся бездной и позволял лишь роскошь слышать биение собственного сердца. Глаза не видели ничего из-за попавшей в них крови, слёз и пота. А ветви всё продолжали взрезать юную кожу девушки и протыкать её тело. Звери всё чаще нападали на неё, не позволяя двигаться дальше. Но девушка всё ещё бежала. Хромая, не видя, не слыша, не чувствуя - бежала в глубь. Бежала чтобы жить.

Преследователи остановились. Перед ними было ещё тёплое тело человека. Оно ещё недавно бежало впереди них и оглядывалось в панической спешке. А затем оно медленно и спокойно опустилась сперва на колени и вовсе легло на землю, будто просто поддавшись усталости и уснув на мягком мху. Оно уже ничего не чувствовало. Его глаза были пусты. И тогда люди в чёрных мантиях обступили его и достали клинки, затем вонзили их в самую густую темноту перед собой, кромсая и вынимая то, что было их по праву этого места.

А девушка всё бежала вдаль не чувствуя ничего. Ни ветра, ни боли. Не чувствуя, что ещё двадцать шагов назад она умерла.

--