В комментариях спрашивали, почему не сделали операцию два года назад, когда уже было известно об опухоли.
Расскажу то, как это было для меня. Чётко помню картинку, которую рисовал мой мозг.
Мне казалось, что жизнь до операции это как находиться в своей комнате, где всё знакомо — это моя безопасная зона. Я могу закрыть глаза и найти любой предмет в этой комнате; я могу закрыть глаза и знать, сколько шагов нужно сделать до шкафа. Мне. Всё. Знакомо.
Эта комната была метафорой к той жизни, которую я живу: хожу, вижу, слышу, работаю, имею увлечения, возможности, говорю. Я живу. Я просто полноценный человек.
Жизнь после операции — другая комната, буквально за дверью от моей комфортной, но разница в том, что приоткрыв дверь я вижу темноту. Это абсолютная темнота. Vantablack (самый чёрный пигмент в мире) — именно такой для меня выглядела та комната за дверью. Это не просто темнота, это что-то, что не имеет стен, границ, форм. Пустота. Неизвестность.
Что там, за этой дверью? Буду ли я там иметь весь тот функционал, который имею сейчас? Или я лишусь чего-нибудь, может, приобрету? Вопросов много, но проблема в том, что на них нет ответов на данный момент. Всё индивидуально. И для кого-то эта дверь — лучшее будущее, а для кого-то этот шаг фатальный. Пишу это и перед глазами моя комфортная комната с тёплым светом, впереди белая дверь и за ней чернота. Уже завтра я шагну за эту дверь.

Два года назад не было готовности, потому что был дикий страх и неизвестность, а также понимание того, как идёт моя жизнь, где я всё могу. От меня часто можно было услышать фразу: "Опухоль не мешает мне жить". В сентябре 2022 всё изменилось. Очень сильно изменилось и больше эта фраза никогда не использовалась мной.