Вся последняя рабочая неделя была набита мыслями, а точнее — перевариванием, рефлексией, заворотами о П. Всё это сраный нумерологический прогноз, который меня загнал, как маленькую овечку, в тупик, из которого моей голове сложно выбраться. Я бегу по кругу, бегу как загнанная, не вижу ни конца ни края. Переживаю старые паттерны, оглядываюсь, вижу их приближение, но набрать силы не получается.

Вчера пришла после работы — поработать в коворкинг, снять видосы, полепить керамику, сделать контент для страницы — и решила написать ему для уточнения встречи. Я иногда повторяю свой путь действий, когда была не в загоне. Так мне легче. Он написал, что жёстко занят и хз… нарративчик был такой же (в прошлый раз был такой же, он почти в 100% случаев такой: работы у него столько, сколько шариков в шариковом бассейне).

На меня посыпалась лавина: «ну вот, пожалуйста, оказывается, всё это было ради секса», «а вдруг все его слова (не то чтобы я им верила) были специально сказаны», «да скорее всего встреча не состоится», «он напиздел, а я повелась», «боже, до чего я наивная». Ощущения такие, что меня вчера прибило, как команду Бодрова в Северной Осетии, но я чудом спаслась.

По итогу одно изделие пошло по пизде — керамика всё чувствует, в таком настроении нельзя лепить. Но я настроилась решительно и сказала: какого хуя, господа, я что, должна все свои планы оставить, потому что у меня настроение испортилось? Поразительное влияние терапии в действиях. Когда ты становишься чуть сильнее и в погоне по кругу всё-таки начинаешь видеть дверь, которую раньше не видела, хотя пробежала здесь уже раз 30.

Как-то ты становишься сильнее и уже не даёшь этим разрушительным мыслям тобой управлять, знаешь, что ты не сойдёшь с ума от догадок, горя и от всех своих детских травм, которые все эти ситуации воскрешают.

Я отчётливо вижу, как в этой ситуации отражается моё детство, отражаются мои первые больные отношения, что все эти мысли были сформированы тогда, когда я была крошкой-малышулькой, у которой умер папа, мама была в депрессии, делёжка имущества с родственниками рушила отношения между всеми. Тогда я думала, что лучше не вылезать, вести себя тише, чтобы никто не заметил меня и не наругал. Или что все эти беды — потому что я виновата и что-то сделала не так. Что я никогда не хочу семью.

«Ну ты чего?» — хочется себе сказать. Хотя сейчас я взрослая, у меня прекрасные отношения с мамой и сестрой (после терапии), я знаю, что меня любят, я знаю, что я нужна, но вот эти штуки, которые были тогда, так влияют на нынешнее построение отношений. Что если я настоящая — это не я тогдашняя? Что если той маленькой куколке больше не больно и не страшно? Что если её не бросили на произвол, а так просто сложилось, и на самом деле её никто не хотел бросать (иногда злюсь на папу, что он умер и бросил меня), что если он этого не хотел? Наверняка не хотел, какие глупости. (Он попал в аварию, она спровоцировала лимфосаркому, и в течение года он просто терял силы.) Но сердцу, как говорится, не прикажешь.

Я очень много разбирала тему смерти с психологом и до сих пор к этому возвращаюсь. Были сложные периоды, депрессивные, которые я даже переварить не могла. Казалось, что это уже столько раз разобрано, но нет — всё равно к этому возвращаюсь. И до сих пор не могу смириться, что его нет со мной.

Жизнь такая: мы не выбираем то, что с нами случается. Кому-то достаётся одно, кому-то другое.

Когда-нибудь мне станет легко. Строить отношения, думать по-другому, знать, что я ничего не могу испортить.

Всё-таки спасибо терапии, что могу сейчас оторваться от земли и посмотреть с другой стороны на себя. Переварить и пережить, а не просто быть загнанной в эти эмоции, с невозможностью побега.