Я помню это чувство: она открывает таб с мессенджером, быстро печатает сообщения – мы ждем, когда доедут оставшиеся, включая ее девушку, – и прослушивает голосовое. Они въехали в город, через час будут на месте. Она продолжает радостно делиться со мной новостями, я улыбаюсь и незаметно прижимаю пальцы к солнечному сплетению. Будто стряхиваю что-то. На самом деле – кольнуло.

В голове все еще висят название чата и цифра участников в нем. Трое. Отдельный чат, в котором нет меня.

Ничего страшного не случилось: мир не перевернулся, стекло не разбилось, даже не слышно было на глубине вагон метро. Но я помню это чувство – кислое, как желудочный сок – чувство изолированности и неизбежного одиночества. Мне не грустно и не плохо, я улыбаюсь, надавливаю пальцами уже чуть выше солнечного сплетения, кручусь на знакомом стуле. Очень громко смеюсь, и разговор продолжается.

Вечер и следующий день проходят по плану, никто не заметил подмены, все, как всегда. Кроме меня, все-таки. Я уже иначе смотрю на людей и рассеянно отвечаю, что конечно помониторю билеты в Стамбул и да, спасибо, безумно вкусно, рада видеть, конечно скучаю и очень хочу поводиться в настолки. Только в голове разговор с терапевтом полугодичной давности, хотя и очень нечеткий.

– Знаете, я всегда себя какой-то лишней чувствую. Никуда не вписываюсь, близких друзей не имею – ну, знаете, чтобы так всякими житейскими историями делиться. Собираться вместе. Такая вот компания своя. И вот сейчас даже – сблизилась с людьми, наверное, даже могу назвать их в какой-то степени своими. Но, знаете, я же чувствую, знаю – я и тут лишней буду.
– Но может все же попробовать и довериться? Ведь они вошли в ваш круг, а вы – в их. Значит, стоит попробовать.

Попробовала. Не знаю, стоило ли. Получить на какой-то огрызок времени чувство значимости и принадлежности, учиться отдавать и принимать, заново довериться, чтобы вот так вот снова оказаться на обочине со всем своим багажом не выраженной любви к миру. Стоило ли пробовать еще раз? Не знаю, но прижимаю пальцы к груди, будто придавливая извивающегося там червя, и вычеркиваю из планера несколько дел.

Больше не актуально. У одиночества нет завершенных задач в списке встреч.