Когда я не хочу подробно рассказывать, что творилось со мной после смерти Вани, я говорю, что со мной случилось горе, и я начала последовательно и быстро разрушать свою жизнь и себя. Я редко упоминаю, что сам процесс разрушения был запущен довольно давно. Думаю, где-то одновременно с моей болезнью, потому что она и толкала меня на это.
Последние месяцы я часто думаю о том, что постепенно выстраиваю всё обратно. Очень медленно. Иногда всё падает, будто бы не хватило цемента. Но я строю заново. Иногда оглядываюсь на то, что уже сделала, и радуюсь. Поддаюсь этому удовлетворению, которое словно горячий душ после долгой смены зимой.
Очень сложно разрушать себя, когда ты только формируешься. В том смысле, что, фактически, ты не даёшь себе формироваться. Что-то уцелело, что-то задушено в зародыше. Нормальная самооценка, например. Или понимание здоровых отношений с людьми. И много другого разного. Мой дом, моя жизнь, был как будто бы весь в дырах. Его продувало, и он был очень ненадёжный.
Я сейчас учусь строить дом без дыр. Это иногда очень сложно, но чем дальше, тем проще. Очень много вещей в жизни так работают - одно тянет за собой второе. Одна вредная привычка тянет за собой следующие. Одна хорошая - тоже. Не всегда, но часто.
И это хорошо.