Это подкаст журналистки Насти Красильниковой о гендерном, сексуализированном, психологическом, физическом насилии, в том числе и над подростками (воспринимайте это как TW).

С этим подкастом я познакомилась, когда в кругах ЛШ стали говорить о расследовании Насти о многолетнем груминге и сексуализированном насилии над подростками в другой летней школе, ЛЭШ. Тогда этот подкаст открыл для меня новый пласт общества, тот пласт, существование которого очень тяжело признать: что преподаватели могут годами злоупотреблять своей властью и совращать своих учеников. Да даже если не преподаватели, какая уж тут разница.
В новом эпизоде Настя провела расследование про 57 школу. Если коротко: в течение 16 лет один из преподавателей соблазнял, совращал и спал со своими ученицами, с их 14 лет. Там фигурировали и другие преподаватели, один из них вступал в отношения с девочками, которым только исполнилось 12 лет. Адовый пиздец, короче.

Короче, про что будет мой отклик. Про мою "любимую" (читай, очень сложную для меня) тему: виктимблейминг. В этом контексте: когда про пострадавших девочек (и парней) попытаются сказать, мол, они сами хотели, были согласны, сами вешались (например, на учителя), были влюблены, были физически привлекательны и прочее. Я хочу здесь рассказать о своём опыте, который показывает: даже если влюблённая девочка-подросток пишет о своих чувствах взрослому мужчине, у него всегда есть выбор, как с этим обойтись. Использовать эту девочку и её чувства или отнестись к ней уважительно и бережно.

Мне было 14 и я впервые серьёзно влюбилась. Это было очень сильно и очень неожиданно, как обухом по голове. А он был на 16 лет старше. Пострадав пару недель, я залезла в мамин телефон, узнала его номер и написала ему (до сих пор удивляюсь своей смелости). Честно призналась, кто я и что к нему чувствую. Он ответил что-то по типу "Извини, у меня есть девушка, я не могу ответить на твои чувства. Максимум, который может произойти -- мы можем дружить". И он сдержал это обещание. Мы общались почти 2 года, почти каждый день. Честно, не знаю, как он выдержал...я думаю, ему всё-таки льстило, что молодая красивая девушка проявляет к нему столько интереса. Но за два года близкого общения он ни разу даже не подошёл к какой-либо черте. А ведь я ещё пошла танцевать в ту же студию, так что мы регулярно пересекались на занятиях, танцевали вместе на балах, он меня подвозил поздно вечером, если родители не могли меня встретить.

Если размышлять в парадигме виктимблеймеров, то у него было очень много "соблазнов" и "возможностей": на тот момент я уже была очень физически привлекательна, я была влюблена, на тренировках и балах мы регулярно очень близко взаимодействовали, он меня подвозил, я ему сильно доверяла. И...ничего из этого не было использовано против меня. Потому что он и не собирался этого делать.

В кейсах про насилие над подростками очень часто звучит, что автор насилия применяет много психологического насилия: сначала говорить подростку, что он/она особенная, а потом жестоко критиковать, непоколебимо навязывать свою точку зрения на мир, отношения, сексуальность, манипулировать (в том числе чувством вины или тем, что автор насилия прекратит общение, а ведь для подростка это значимая фигура)...и так как подростки просто по своей природе (в данный период своего развития) очень уязвимы, то это выстраивает их картину мира, видение себя, своей привлекательности...

Делал ли хоть что-то из этого он? Тоже нет. Да, подстёбывал, да, иногда говорил, что я чего-то не понимаю (логично, моего жизненного опыта было с гулькин нос). Пытался меня критиковать и обесценивать? Нет. Манипулировать? Нет. Заставлял чувствовать себя особенной и избранной? О, слава богам, тоже нет. Он действительно честно со мной общался, практически на равных (насколько это возможно между 16-летней девушкой и 32-летним мужчиной), много в чём поддерживал. Хотя, будем честны, характер у него сложный, многим людям сложно с ним взаимодействовать.

Я пишу про это опыт, частично, чтобы так поблагодарить его, а частично, чтобы вы тоже знали: такое тоже бывает. Такое нормальное, доброе, уважительное. Такое бережное (ведь я шла на очень большой риск, он мог посмеяться над моими чувствами, мог в унизительной форме рассказать моим родителям, мог использовать это в дальнейшем как способ издеваться). Такое продвигающее (благодаря ему я пришла и осталась в танцах. И нашла своих друзей).

На этом моменте мы заканчиваем про этот мой подростковый опыт, идём дальше.

Злоупотребление властью/дисбаланс власти. В контексте насилия -- это когда тот, кто обладает бОльшей властью, влиянием, более высоким статусом, бОльшими ресурсами, имеет больше возможностей принудить/соблазнить того, кто ниже/младше/обладает меньшими ресурсами. Типичные пары: педагог-ученик, режиссёр/продюссер-актёр/актриса, дирижёр-музыкант, начальник-подчинённый, лидер группы/команды-участник группы/команды. Это настолько важный фактор, влияющий на нашу психику, что один из критериев, по которому определяется, имело ли место насилие -- это находятся ли автор насилия и пострадавшая сторона в каком-либо дисбаланса власти или ресурсов.

И да, тут, к сожалению становится также важным фактор семейной обстановки, в которой живёт пострадавшая сторона: в отношениях насилия чаще всего оказываются подростки, у которых дома плохо и небезопасно. Мы как-нибудь поговорим о механизмах психики, которые за этим стоят, от толерантности к насилию до потребности психики иметь хоть какую-нибудь безопасную значимую фигуру.

Но в данном тексте я иду немного от обратного. Опять же, про себя. Я выросла в полной семье, мама, пока растила нас с сестрой, была в декрете, папа полностью нас содержал и при этом регулярно проводил с нами время (читал нам перед сном, строил нам домики и железные дороги). Нас учили мыслить самостоятельно, мы много читали. Родители почти никогда не ругались, конфликты старались решать мирным разговором. Я точно знаю и всегда знала, что меня любят. (да, к сожалению, такой детский опыт весьма редок).

И я всё равно уязвима к флёру, которым обладает человек, "стоящий у руля". Даже в свои недавние 23 я влюбилась в человека, который был руководителем свежесобранной группы. Ну потому что он поёт под гитару, принимает много решений, много чего знает и классно рассказывает истории из жизни. И харизматичный. Камон, как тут не влюбиться.

Но вот только мне 23, я действующий психолог, человек, находящийся в длительной терапии, я умею в саморегуляцию, я не имею очень травмирующего опыта. Я влюбилась, пару дней пострадала, когда этот руководитель явно "выбрал не меня" и спокойно это всё отпустила. Но разве мы может чего-то подобного ожидать от подростка? Что он будет наблюдать за своими чувствами, что он поймёт, что они временны, что он удержит себя от каких-то действий, продиктованных исключительно этими чувствами и которые он бы не сделал в другом состоянии сознания? Что он поймёт, что более продуктивная стратегия для поддержки себя -- найти себя друга своего возраста/гендера/социального положения?

Да даже я во влюблённом состоянии была готова сделать для этого руководителя чуть больше, чем спокойно сделала бы для кого-то другого. Думаю, этот руководитель частично пользовался моим таким состоянием (всё-таки рядом с харизмой очень часто ходит эмпатия и умение понимать состояния людей). Его просьбы ограничивались сведением списков покупок, дополнительной готовкой и работой по лагерю. Но честно, я не знаю, насколько далеко я была готова зайти в выполнении его просьб. А если бы он попросил о чём-то более личном или интимном? А если бы это не согласовывалось с моими ценностями и принципами? Что бы я тогда делала? А я не знаю. И хорошо, что мне не пришлось стоять перед такими вопросами.

Потеря его (гипотетического) расположения не была мне критична. Да, пару дней было больно и обидно. Но у меня на тот момент уже завязались тёплые связи с парой ребят (и парнем и девушкой), в городе у меня были друзья и родители, мне всегда было, к кому, в случае чего, обратиться. И я знала и опиралась на это. А подросткам, чаще всего кажется, что весь мир против них. И тогда всё их внимание фокусируется на одном человеке, который их "понимает или может понять". И у этого человека действительно есть возможность использовать это состояние. Сделать с подростком практически всё, что угодно. От такого развития событий никто не застрахован.

Это очень личный текст. БОльшая часть аргументов здесь субъективна. Но идея здесь неизменна: какие бы ни были личные процессы у каждой стороны, какие бы ни были жизненные обстоятельства, выбор осуществить насилие всегда совершает автор насилия.