Серёжа опаздывал на встречу. Я достала из сумки свежий номер районной газеты и погрузилась в чтение. Страница за страницей, и вот уже сканворд. "Второе имя Аполлона" - три буквы - по вертикали. "Лечебный компонент бани" - 3 буквы - по горизонтали.
Я сижу в кафе, отгадывая слова, так проходит ещё минут двадцать.

• Меня настолько долго не было, что ты успела состариться до чтения газеток? - Я вздрагиваю от серёжиного голоса за спиной.
• Ты ошибаешься насчёт газеток, - говорю. - Смотри, где ещё можно увидеть столько хороших новостей.
  Статьи на каждом развороте радостно играют, как стайка ярких бликов на воде, под солнцем читательского внимания. Я любуюсь забавными и зачастую трогательными фактами из биографии родного района. Но больше всего воодушевляет близость к месту действия описанных историй.
  И причём тут старость, с которой ассоциируется пресса из подъезда? Конечно, частенько можно встретить пожилых людей на скамейках или в парках с этими газетными листками наперевес. Но мне в их фигурах видятся этакие почтенные ‘связисты’, живущие в унисон с урбанистическим пейзажем.
  Районная газета помогает синхронизироваться с городом в столь же неспешном темпе, как он меняется. Только кажется, что быстро, на самом деле - изменениям нужно время. Как и мне нужно было привыкнуть к тому, что из точки А в точку Б можно не просто перемещаться, а путешествовать. Во втором случае чувствуешь свою принадлежность чему-то большему.

У всех в документах есть прописка, строчка адреса в определённой графе. Что по этому адресу расположено в вашем сердце? Пусть это будет что-то родное, в переводе с любого языка означающее ‘своё’.