Как же много времени теперь проходит между записями.
Не то что бы мне всё время пусто - нет. Мне в основном плохо. И плохо всё время одинаково, если честно. И круги наматываются один за другим. Здоровье-работа-дом-люди. Здоровье-работа-дом-люди.
Вроде что-то там наклюнулось - ан нет, слетело. Вот уже почти середина сентября, а я всё ещё без постоянного места работы. Хотя вроде бы что-то и находила. И даже неплохое. Обознатушки, плохое.
Я скачала заново приложение, потому что мне хочется общения. Отношения, любовь - хрен бы с ними. Хотя тоже хочется. Но я не очень к этому готова сейчас, это совсем другой вопрос. Общения. Тепла. Посмеяться с кем-то, выпить чаю, обсудить что-то. Голосом. Качественный собеседник в наше время - очень редкий человек, ты знаешь? Я вот не знала. Раньше с этим, кажется, было проще. Может быть, дело во мне. Может быть, это я стала слишком тяжёлой.
Я часто стала думать о суициде, опять. И это значит, что пора поднимать дозировку антидепрессантов. Мои друзья не могут вывозить разговоры про это, и сегодня я плакала в очередном войсе про то, что мне больно это слышать от них. Рассказывать о том, что я хочу умереть и получать нормальные ответы - важно для меня. Я делюсь своей болью, делюсь своим адом, потому что не могу сама его вывезти. Не справляюсь. Мне важно сказать: "мне ужасно плохо, и я не уверена, что доживу до завтра". И быть понятой и услышанной. Не пугать. Не ощущать себя чудовищем, которому надо скрыть эту неугодную часть себя. Но пока приходится. Пока я отвечаю только "я постараюсь больше об этом не писать". И закрываюсь всё больше и больше.
А потом получаю от (бывшего?) друга сообщение в два часа часа ночи, где он просит за всё прощения и рассказывает, что ему очень жаль, что мне было плохо из-за него, и что ему действительно важно всё, что между нами было. Это очень пугающее сообщение. Я начинаю уточнять и "не хочется оставлять после себя плохое". Спасибо, друг, удружил. Я тоже сильно испугалась, как и мои друзья. Я не написала ему об этом. Я написала, что он может приехать ко мне в любой момент, если ему станет легче. Позвонить. Написать. И я всегда постараюсь помочь всем, чем смогу, потому что он всегда был и будет мне дорогим человеком. Я знаю, что я, вероятно, примерно предпоследний человек, к которому он обратится за помощью. Но пусть уж лучше этот список будет, и пусть я тоже буду там. И он уже так делал, и я хочу знать, что он знает, что я его никуда не прогоню и не брошу одного в ночи со своими демонами.
Я делаю это, потому что мне хочется, чтобы кто-то делал так со мной. Мог бы просто сидеть рядом и слушать и разговаривать со мной. Не с позиции жалости. С позиции понимания, что так бывает, и что это желание всё закончить - такая же часть меня, как желание чая или любви. Невозможно принимать меня, не принимая мои мысли о суициде.
Я держусь, я живу дальше. Я общаюсь со странными людьми, вешаю на стену открытки, рисунки и прочее из своего сейф-бокса с приятностями, покупаю себе тяжеленное одеяло. Стараюсь хоть что-то есть, смотреть на себя в зеркало и замечать хорошее. Прибираюсь дома. Стираю одежду. Ищу работу. Продолжаю жить. Читаю книги, смотрю фильмы. Думаю. Однажды я выиграю в этой гонке со своим расстройством, и мне не придётся ежедневно сознательно выбирать жизнь, а не смерть. Но пока этого не произошло. И я выбираю.
И ощущаю бесконечное чувство вины, потому что не могу "просто перестать". "Просто легче мыслить". "Просто меньше загоняться". Но я борюсь и с ним тоже.
Я писала, что меня заколебала борьба сто раз или сто пятьдесят?