Жаль, я не умею рисовать. Не умею ли? Письмо похоже для меня на создание картины. Фон ситуации, выбор эмоциональной палитры, контуры фигур действующих лиц, светотень, детали. Линия, линия, линия, почерк - это тоже линия, как она вьется по строчкам, просто загляденье!
Вся форма - это подготовка к тому, чтобы в хорошо расставленных словах очнулся дух. И заиграл, преобразился, стал сам толкать сюжет и героев творить свои судьбы. Дух этот ничем не отличается от нашего вдохновения наяву. Это он и есть, но как бы в отражении.
Увидеть кусочек неба на асфальте может тот, кто очень внимателен ко всему происходящему - и внизу, и вверху. Задаешь дерзкий вопрос: а что, если небу захочется быть не шатром над головами людей, а натянутым батутом под ногами? Оп, пожалуйста, лужа уже готова отразить все твои самые невозможные фантазии. Смелость замысла - это любопытно не только тебе самому, но и реальности, сможет ли сбыться по-твоему?
Конечно, как и всегда.

Я не знаю, буду ли мудрее когда-либо, чем была в детстве. Прожитые годы представляются ракушкой, костяным наростом, защищающим сияющую жемчужину свежего восприятия. Великое заблуждение, что ты сначала занимаешься долгой-долгой стройкой своего мира, чтобы потом прописаться по этому адресу. Сюжет из рассказа АП Чехова “Крыжовник”, программа по литературе, 8 класс.
Мы живем на чистовик с самого начала, и как же нужно уметь быть собой в таком случае!
А ты умеешь. За что тебе искренняя моя благодарность.
И в детстве, и сейчас, и в будущем.
Звучит как синоним свободы - призрачной цели всякого романтика. Про меня ли это? Не знаю, всегда казалось, что моё воззрение ближе к классике, принятию, согласию с окружающим миром во всей его необратимости.
Но почему ты всегда так стремилась летать? Потому что пламени нужен кислород, чистейшее вдохновение!
И ты знаешь, как его создать. Всё верно, не “где его искать”, а “как его создать”. Алхимия сердца.
Время сферично, оно движется к центру, в плотность гравитации под названием “смерть”. Много в этом тексте говорю о том, как что называется. Что ж, под покровительством своего Аркана занимаюсь тем, что даю вещам имена. Лучшая во Вселенной работа.
Скажешь, что так присваиваю себе что-то? Нет, милый, всё как раз наоборот, так отпускаю.
Время сферично, а значит - нет никакой старой версии меня и меня из детства в параллельных плоскостях, они все здесь, я вся здесь.
И слушаю очень внимательно.

Как это идеально совпадает, что март - самый болезненный и чахлый месяц предшествует Пасхе, символическому и природному воскрешению. Заболеть в это время кажется чем-то большим, чем обычная неурядица по здоровью.
Ну, что дети, начнем наше упражнения по выздоровлению. На этот раз осознанно.
Я так плохо выгляжу, что сейчас могу только прогуливаться по монастырям. Здесь не смотрят на внешность, а дух дышит, где хочет. Силы мало-помалу прибавляются, как световой день после равноденствия.
Мы с мартом гуляем вместе. Совсем скоро природа начнет приводить себя в порядок, сначала написала - в подарок, хочу оставить эту опечатку, уж очень она милая получилась.
Монастырь в марте напоминает лечебницу из “Волшебной горы” Томаса Манна. Вокруг вялотекущая реконструкция, что-то сияет новизной, а кое-где еще отвращает своим видом похужлый снег. Я чувствую себя аккурат посередине.
На душе спокойно, не нужно спешить никуда.
Брожу в храме счастливым ребёнком, который зашёл в гости просто так, без особого повода, просто проведать.
Вглядываюсь в иконы, мне в детстве нравилось срисовывать к себе в альбом тёмные лики святых.
Я почему-то называла это молитвой. Возможно, все слова, которые приходили в процессе рисования, так или иначе были обращены к небесам. То есть слово явленное и не явленное, но что важнее - мной самой и придуманное, не взятое в закрепленном своём виде. Голос ребёнка, долгий взгляд, любовь-любовь. Разве умеем мы испытывать что-то ещё, кроме одной кромешной любви, в это время?
Это потом свет приглушается опытом, но не должен истлеть, иначе после марта не случится настоящей весны.
У Арсения Тарковского, кажется, в каком-то стихотворении было упоминание, что апрель похож на фрески, на росписи в храме. По цветам так точно подобраны слова.
Каждый шаг в моем размышлении радует пробуждающейся красотой, эхом счастья.
Хорошо просыпаться от суеты, это как испить воды спасения из глубокой скважины тишины. Даже не знала, насколько мне нужна была эта пауза конца марта. Во благо всё, как и всегда, как и должно быть.

Когда я долго не пишу, то теряю связь с реальностью. Это странно, скажите вы, ведь литература представляет из себя грандиозную иллюзи., созданную словами. Наоборот, без письма ты должна быть больше ‘включена’ в происходящее. Да, все верно, но совершенно не про меня.
Текст - это обоюдоострый инструмент познания как себя, так и окружающего мира. Причём именно в момент создания текста стирается грань между внутренним и внешним. Как раз тогда так ярко чувствуется моя сопричастность чему-то поистине великолепному, всей этой жизни, наверное.

Вдохновение - это невыносимо нежная гравитация, которая поднимает меня в новое чувствование. И я обожаю это падение вверх.

Где-то читала, что слово ‘текст’ происходит от слова ‘ткань’ в каком-то древнем языке.
Как и у всякого ремесленника, у меня бывают ‘неудачные’ дни, полные бессловесности, несвязности мысли, распущенных нитей повествования. Случается, что слова бьются невидимой рыбой в сетях моих размышлений, ни к чему не ведущих. Так сеть запутывается собственной пустотой. Как красиво.
Видите?
Чувствуете ли?

свет мой зеркальце
солги
тьмой неверной
говори

вязью тусклой
обмани
сказку на ночь
расскажи

велика беда качает
волны дышат,
волны тают
сеть из звёзд
вверху сияет

свет мой зеркальце
поймай

тайну тайн

Она носит с собой очень мало вещей. Всё помещается в карманы или маленькую поясную сумочку. Как у продавщиц на рынках возле метро, картинка из детства.
Если она собирает рюкзак не на тренировку, то кроме картхолдера и телефона вообще ничего нельзя назвать. Разве что зарядник и наушники, но это мелочи. Или нет?
Что бы добавить ещё, из того, что иногда попадает внутрь ее сумочек, ну, пожалуйста: ключи, бальзам для губ, санитайзер, тональник, тушь, красивой и уверенной в себе быть не запретишь. Вуаля весь ридикюль, а что там с настроением?
Она выходит из дома. "Маленькое путешествие начинается, - думает про себя. - И почему к слову "путешествие" не придумано уменьшительно-ласкательного варианта?"
Действительно, такого слова не хватает. И хотя каждодневное путешествие кажется несерьёзным по времени и расстоянию, но это совершенно не так по значимости. Ты выходишь в мир с утра одним человеком, возвращаешься затемно уже немного другим.
Она обожает это нежное смещение, как будто ветер тронул гитарную струну, и та тихонько спела какую-то ноту, негромко, едва-едва.
Когда предстоит дорога в другую часть города, куда ехать час или больше, она возьмёт с собой книгу. Библиотечный томик, на домашних полках пусто, только то, что подарили друзья и пару книжек, купленных по очень большой любви.
В комплекте с книгой она берёт еще и тетрадь с ручкой. Мало ли, какое-то откровение придёт, либо просто захочется "записать кроссвордик". Так она называет стихи, которые пишутся для условной проверки связи с поэзией. Приём-приём, мои звёзды, я всё еще вижу ваш свет, давно угасший в далеком космосе, но лишь сейчас пришедший мне с ответом, пришедший мне ответом.
Так и запишем в столбик, по вертикали, по горизонтали, как-нибудь, вспышка, щелк-щелк, полароид вечности на долгую память не желаете ли?
Да, звёзды, больше всего желаю.

Часто вспоминаю речку в деревне из детства, куда летом ходила полоскать белье. Поток был быстрый, ледяной, но даже если упадешь ненароком в воду - не утонешь, мелко. Больше всего меня пугало русло, входящее в крутой поворот практически сразу после мостика. Обзор "будущего" реки обрывался так резко и как-то необратимо: если простыня выскользнет из рук, пока полощешь, то его унесёт в полную недосягаемость за углом, что там с ним будет? Беда, беда, ещё и наругают дома.
А сейчас я думаю по-другому: может быть, это освобождение, эти простыни, уплывшие в неизвестном направлении - это белый флаг, капитуляция в борьбе с самим собой и с обстоятельствами?
Подготовка к концерту ощущалась похожим образом. Сначала напряжение, суета, как со стиркой белья в детстве. Смутное и вместе с тем совершенно определённое предчувствие праздника.
Однако я и подумать не могла, что это будет настолько грандиозно. И не за счёт "спецэффектов", пиротехники и т.д. А за счёт внутреннего преображения всех, кто был там и на сцене, и в зале, и за камерой.
Как будто нас хором отпустило, как будто мы все уплыли за тот поворот ледяной реки обстоятельств и счастливы, счастливы, потому что поток важнее всего. Именно его движение есть жизнь, именно это и называется красотой.
На следующее утро я проснулась в раннюю рань без будильника, столько энергии жаждало проявиться в мир скорее, столько щедрости плескалось в сердце.
Атмосфера первого января - после какого-то большого и радостного события, связанного сразу со многими людьми, улыбки, объятия, искренние слова. А потом тишина будто пеленает тебя, заново родившегося.
Привет, мир. Как я тебе рада.

Вчера пока набирали воды в роднике среди снегов, обсуждали новый альбом, ещё не написанный.
Я говорю: ‘Ты видел эту чёрную птицу? Только что она пролетала над нами и закрыла своим крылом пол-неба’.
Он ответил, что следил за источником, сонным и медленным, вода еле идёт.
Наверно, и новый альбом тоже должен быть таким - повернутым в три стороны, как и этот разговор: ввысь, вглубь и вширь.

Пристегните ремни, предчувствие начинается.

Мои друзья-поэты Серёжа и Стася пришли с какой-то прогулки в мою детскую квартиру(давно снесённая пятиэтажка), я знаю это пространство с закрытыми глазами.
Они заходят в маленькую прихожую, на улице вечер и зима. Зовут гулять, я соглашаюсь. Мы идёт в парк, снега по пояс, ночь и сливочный масляный свет фонарей освящает наш путь . Серёжа скачет на чёрном вороном коне. Широкие грудные мышцы коня прорезают дорогу в толще снега, мы идём следом со Стасей.
В какой-то момент разбредаемся, я ухожу в темь и глушь, ползу по снегу, перед моим лицом - волчья морда, с любопытством смотрит на меня очень близко, я протягиваю руки, чтобы подтянуть лбом прижаться ко лбу зверя.
Я даже не знаю, что это волк.
Серёжа подъезжает на коне и начинает махать, мол, беги, это волк. Пока я перевожу взгляд на Серёжу, волк исчезает.
Идём домой.
Кстати, Серёжа с бородой!
Возвращаемся. Сидим в большой комнате на всегда разложенном диване, Серёжа в кресле. Приходит ещё одна девочка, в летнем тропическом платье. Она будет нас фоткать, мы фоткаемся.
А потом Стася говорит мне: "Хочу с тобой отдельно пофоткаться."
Я такая : "Давай."
И Стася садится мне на колени в позу "Пьеты" Микеланджело. Я держу ее на руках, как дева Мария мертвого Христа.
Это конец сна.

на всеобщем собрании органов
автономная сердечная область
докладывает:

тук-тук-тук
кто стучит?
это чувства,
впустите их

и больше не будешь
прежним

• автономная сердечная область, -
  обращаются к ней. -
  скажите,
  вы сейчас влюблены?

• как всегда, - отвечает она.
  влюблена и обречена.
  влюблена и бессмертна.