28 февраля 7:08
Я иду по городу. Разглядываю дома и улицы. Они немного обветшалые. В воздухе будто висит напряжение. Понимаю внутри сна, что это сон о Последнем времени. Есть ощущение, будто я попала в мультиреальность. Будто я вижу кусочки времени и пространства и могу их проживать по несколько раз, если нужно, просто ради того, чтобы всё понять и всё увидеть. Со мной идёт сопровождающий. Какой он конкретно внешности, не помню. Но понимаю, что это Дух Святой.
Мы кого-то ищем. Замечаю, что на улицах города мало народа. Удивляюсь, куда попропадали люди. Понимаю, что это тоже особенность Последнего времени. Бог будет искать тех немногих, которые ещё не присоединились к нему.
Проходим мимо молодого льва, который лежит спокойно на входе в локацию и ест кусок мяса. Кто-то отпускает шутку: "Ха, так вот куда подевались люди". Не соглашаюсь с этой шуткой.
Выходим из города и идём в сторону леса с высокими хвойными деревьями. Всё ещё ищем кого-то. (Лес может означать народы. При этом я всегда чувствую себя в лесу уединенно.)
Мы идём по лесной тропинке, выходим к плотине и идём поверху. Я иду и пою как оперная певица. Налево и направо. Кругом последнее время, а мне весело, ля-ля-ля. Перехожу подвесной металлический мост и всё это с оперными подпевками на каждый шаг. Веселуха.
Значение этого отрывка, думаю, такое. На пути ждут препятствия, но церковь преодолеет их с помощью мудрости, которую даст Дух Святой, и при том с радостью. (Церковь – это люди.)
Идём дальше. Выходим на берег лесной реки. На берегу приятный песочек и есть большие камни, на которых удобно сидеть. Тут я вижу картину. Передо мной стоит молодой парень, лет восемнадцати. А недалеко от нас стоит девушка, очень юная, подросток лет тринадцати, в синей толстовке (худи). Я вижу всё изнутри и понимаю, что девушка для парня значима. И он для неё тоже. Они пока осторожно общаются, скрывая от всех отношения. Но он её ждёт. Ждёт, когда ей исполнится восемнадцать, чтобы заключить с ней завет. Они ничего друг другу не говорят, но такое ощущение, будто между ними общение происходит в воздухе. Они друг друга понимают без слов.
Тут появляются две другие девушки, более взрослые, и крутятся рядом с парнем. Видимо, их привлекает его красота, его молодая зрелость. Они пытаются завязать с ним отношения, но он мягко не обращает на них внимания. Они садятся на камни у берега и смотрят ему в спину. А он смотрит только на неё, на свою возлюбленную. Девушка же сидит на другом берегу от нас, спиной к парню. Она всё ещё держит в секрете свою любовь.

•••
Значение сна:
Тот парень – это Иисус. Церковь – его возлюбленная. Она пока ещё подросток, но он ждёт её. Всё его внимание приковано к ней.
В церкви есть люди, которые имеют настоящие, очень близкие отношения со Христом. И когда у тебя такие отношения, ты их даже словами выразить не можешь, не можешь рассказать. Эти отношения остаются личными, тайными. Та девушка сидела, повернувшись спиной, потому что хотела сохранить тайну отношений до времени.

Две взрослые девушки – прообраз людей в церкви, которые думают, что они могут иметь отношения со Христом из-за своей зрелости. Они стремятся получить некий статус, чтобы все видели, что с ними рядом Христос, и уважали их. Но Иисусу не важно, сколько лет ты с ним, ему не интересна презентабельность, ему важно твоё сердце. Гораздо ценнее, если тебе удастся сохранять взгляд, как у влюблённой девушки, которая сидит спиной и не может рассказать о своих отношениях, потому что они личные, тайные.
Имеющий, будь как неимеющий. Первая любовь – это доверять Христу и позволять ему любить тебя первым.

•••
Стала копать значение цифры тринадцать у евреев, так как Дух Святой чётко показал, что девушке было тринадцать лет. Сама по себе я не умею угадывать возраст людей.
Оказалось вот что.
Согласно законам иудаизма, когда еврейский ребёнок достигает совершеннолетия (13 лет и 1 день для мальчиков и 12 лет и 1 день для девочек), он становится ответственным за свои поступки и становится, соответственно, бар- или бат-мицва. Но во многих консервативных или реформистских синагогах девочки празднуют бат-мицву вместе с мальчиками в 13 лет и 1 день.

После достижения этого возраста дети берут всю ответственность за соблюдение этических, ритуальных и других норм иудаизма на себя и получают право участвовать во всех сферах жизни еврейской общины.
С момента достижения евреем возраста бар- или бат-мицва он несёт перед еврейским законом ответственность как взрослый.
Приобретаемые права и обязанности включают:
• моральную ответственность за свои действия;
• право быть вызванным к чтению свитка Торы;
• право участвовать в миньяне (община);
• право обладать собственностью;
• право жениться;
• обязанность соблюдения всех 613 законов Торы.

• Миньян необходим, чтобы произнесённая молитва считалась молитвой всей общины, а не индивидуальной. Таким образом, молитва как бы имеет особенную юридическую силу перед Богом.
  •••

В конце сна мы с Духом Святым зашли в ещё одну часть города и нашли там мастеров: художницу, программиста и певицу с современным стилем-речетативом, которая ещё и музыку, биты пишет.
Бог по-особенному будет использовать дары и таланты в церкви для поиска и достижения своих жемчужин-людей; и для познания Его самого, для новых откровений о том, Кто Он такой. Это будет происходить так, как никогда раньше.

Последнее, что показал во сне Господь, были три комнаты, соединенные вместе в центре (как арена-трилистник). И голос ясно сказал: "Почему останутся только три комнаты храма?" Я ответила: "Отец, Сын и Дух Святой." Это единственное, что способно существовать вне рамок.
Это конец времени.
Земное закончится в нашей жизни. Останется только Его, только Небесное. И оно будет вечно.
Бог строит свой вечный храм. Его вечный храм — мы.

"Отстроятся твои древние развалины, и поднимутся прежние основания; назовут тебя восстановителем стен и возобновителем жилых улиц." (Исаия 58:12)

"Соединяющийся с Господом есть один дух с Господом. Разве не знаете, что ваши тела — храм живущего в вас Святого Духа, Которого вы получили от Бога, и вы не свои?" (1Кор.6:17,19)

Небольшой (южный?) город. Привычные белые девятиэтажки, между которыми виднеются привычные южные горы. Кругом зелёная трава, тепло.

Всё начинается со столовой. Много знакомого народа из церкви. Кушаем. Какой-то особенный день, особенное событие. Старший пастор даже решает сыграть на скрипке (он же знает много муз.инструментов, только играет редко, почти никогда), но в его руках вместо скрипки лобзик. Звук всё равно получается узнаваемым, музыкальным.

Иду по улице этого города.
Место рядом со школой. Весна, начало лета. Намёк на детский лагерь. Вижу лидера детского служения и детей. Замечаю рядом Аню В. Бог подтверждает её призвание
Понимаю, что мне нужно вернуться в столовую зачем-то. Для ускорения решаю бежать. В этот раз передвигаюсь без полётов, видимо, потому что ко мне присоединяется девочка из подростков. (Юля?) Бежим, держась за руку, чтобы не потеряться во сне.

Выходим на характерный широкий перекрёсток без светофора, с зеброй. Он отделяет частный сектор города.
Бегу без карты в телефоне. Несмотря на то, что знаю этот перекрёсток по предыдущим снам, сворачиваю (направо) не к тому переходу, и мы оказываемся на улице с частными домиками южного типа. Начало этого района находится ниже по высоте, чем город. Между домами много зелени, которая всё затеняет. Так выглядит вход. Дальше обычно всё залито светом, тебя встречают домики с белыми стенами, калиточки, верёвки, натянутые для винограда, и море зелени.

Этот частный сектор всегда устроен так, что там некуда сворачивать, бежать можно только вперёд, при чём делая огромный крюк. (Насколько я понимаю, это район духовного снаряжения.)

Улочки узкие и иногда на них встречаются дома, которые можно пробежать насквозь. Местные жители внутри таких домиков ведут торговлю. Пока ты бежишь через них, ты глазеешь. Пробегаю дом, где выращивают виноград. Мне нравятся огромные гроздья, поэтому я машу хозяевам рукой в знак приветствия и говорю комплимент по поводу урожая. Мы уже как будто знакомы с ними с прошлого раза. В этот раз виноград почему-то белый, словно покрашенный известкой. (Может быть, это специальная отметка, чтобы я не останавливалась на нём.)

Мы с девочкой бежим дальше. Да, она всё ещё со мной. К нам присоединяется незнакомая женщина. Возможно, это мудрость.
Последние дома в конце улицы традиционно занимают ювелирщики. Мы пробегаем ряд домов, где торгуют украшениями. В этот раз я обратила особое внимание на серёжки. Одна с прямоугольным розовым прозрачным камнем, слегка переливается сиреневым (синим) внутри. Вторая серёжка с синим камнем, слегка отливающим зеленым (точно цвет второй серёжки уже не помню).

Частный сектор заканчивается. Мы выбегаем на большой открытый двор между привычными девятиэтажками. Напоминает спальный район. Вижу прогуливающихся людей и клумбы. Прыгаю от радости, потому что вижу крупные маки. Очень люблю маки. Редко выдаётся возможность на них вживую посмотреть.
Восторженно делюсь своей радостью с местным прохожим. Он спрашивает, сколько я вижу видов маков. Я начинаю считать маки разных оттенков: оранжевые, алые, классические красные и розовые. Штук пять видов всего.
Ещё на клумбах замечаю пятнистые, тигровые цветы с крупными лепестками, совсем не похожие на маки, называю их по имени, "сансевиерия", и объясняю прохожему, что это другой вид цветов.
Кажется, этот момент означает, что в определённых обстоятельствах я смогу отличать одни вещи от других.

Метро. Три парня. Юра, Давид и Савинов Данил (?). Взрослые и спокойные. Едем к Витале. Считаю монетки на проезд. Всё хватает. В подземке темно, только жёлтые фонарики на стенах вагона дают мягкий свет. Теряю монетки, смеюсь. Но Юра заботливо помогает их искать на полу. Находим больше, чем потеряла. Выхожу для пересадки на другую линию.
Всё ещё метро. Всё ещё как в гномичьей сказочной подземке.
Ищу свою станцию по карте. Уже более точно ориентируюсь. Всего +/-1 остановку проезжаю мимо. Решаю, что во сне пешком будет удобнее найти нужное место. Одна остановка мимо - это недалеко. (Наверное, и сама не знала, куда точно ехать, знала только название нужной остановки, не объект, не саму цель).

Выхожу. Локация — огромный торговый комплекс в несколько этажей. Этаж с горками из пластика весёлого зелёного цвета. Все дорожки ведут куда-то вниз. Дети зовут меня кататься с ними. Послушно иду. С помощью горок можно быстрее добраться до нужного этажа, в нужное место. Другие двери на этаже закрыты типа из-за карантина. То есть горки — единственно верная дорога.
Но сначала надо выбрать инструмент, достойное средство передвижения. Передо мной лежат тюбинги. Выбираю из тех, что свободны. Дети большую часть заняли. Выбираю маленький и лёгкий.
Задружаюсь с девочкой-"татарочкой" (отблеск Милы?). Смотрю ей в глаза. Лицо на уровне лица. Она светится мудростью изнутри. Что говорит, не помню. Но в словах любовь.
Качусь на мелкой "плюшке"-тюбинге по зелёной пластиковой горке. Путь знаю. Скорость большая. Даже трушу маленько.

Ребёнок катится по соседней дорожке. Светловолосая незнакомая девочка. Сшибает бокалы по дороге. Предвижу. Спасаю, чтоб не собрала все осколки по дороге. Один кусочек стекла впивается ей в спину. Несу девочку на плече. Больница. Врачи. Сначала суюсь не в тот кабинет – туда, где хирургия. Все спокойно работают. Массово чинят органы. Поставлено на поток. Молодой врач не сразу реагирует на меня постороннюю, только удивляется. Я и так поняла, что не туда заглянула. Иду к выходу. За спиной слышу, как опытный врач объясняет молодому, что надо было на посторонних сразу реагировать и, если не можешь отвлечься, сказать ближайшим помощникам, чтобы выпроводили постороннего.
Отдаю девочку в травмпункт. Ранка маленькая и почти не кровит. Всё будет хорошо.

Выхожу. Я как раз на нужном этаже. Идём дальше. Я же куда-то шла. Аж интересно.
Передо мной появляются Алина Г. и Настя Скосарева (?). Подглядываю. Иду за ними, а они не видят. Шустрые. Кожаный плащ у Алины и из такой же кожи куртка у другой девушки. Я случайно следую за ними. Нам в одно место, на один этаж, но в разные комнаты. Им - туда, где тихо и Стайгер занимается планированием. Похоже на комнату, где бобины с кино. Как кинокружок. Мне – к театралам. Художникам и танцорам.

Прихожу. Танцевально-театральный клуб. Масса молодёжи, готовятся к большому выступлению (абстрактно). Девчонки пришли. Среди них Олеся Пшеничникова. (Прославленческие девчонки?) Все модные. Идеальные брови, идеальный макияж, глянцевая кожа на лице. Современный стиль одежды. Элитно. Заходим в смежное помещение, общаемся. Спрашивают, танцую ли. Хочу научиться. Говорю, что не занималась профессионально, ноль в танцах и танцами заниматься не планировала. Но вспоминаю:
— Блиииин, я же обещала Паше научиться танцевать танго.
— Только танго хочешь осваивать?
— Нет, всё хочу, если научите.
Одна девушка в сером стильном капюшоне (стиль rave) молча, с тёплой улыбкой отвечает мне плавным танцем, показывая пример, что я могу быть собой и выражаться как умею. Выстраивает красивый танец-речетатив, в котором руки сложены в молитве и звучит моя история одними губами, без звука. Красиво и точно. Улыбаюсь.

Вокруг модная молодежь. Стрижка у одной из девушек — короткий ежик, крашенный в жёлтый блонд. Серьга в ухе. Красиво, стильно. Одна из девушек похожа на Алёну Миронову из Знаем-Играем. С одной стороны лоск, стиль лакшери, с другой стороны rave-культура.
Приходит парень в белой кепке. Завязывает разговор с девчонками. Включает фонарик на телефоне и начинает проговаривать песню. От света зажигаются светоотражатели-полоски на одеждах. Некоторые с буквами. Стильно. Девчонки рядом вливаются и начинают зачитывать слова тоже. Им эта песня знакома. Видимо она местная, трендовая.
Светоотражающие полоски и буквы на одежде сияют лимонным, зелёным, неоново-розовым и белым. Вся компания качает вслух современную музыку. У меня таких значков и полосок нет. Парень в кепке бросает вызов: "Если не будет отражателей, ты не зайдёшь (в наш клубешник). Иди и ищи." Жду, когда он посмотрит не на мою одежду, а мне в глаза, и говорю твёрдое нет. Толкает на пол. Мягкая светло-серая одежда (прям как у обивана кеноби) сглаживает падение. (Хотя пришла я не в этой восточно-странническо-монашеской одежде). Даю отпор с помощью лёгкого, шикарного кунфу. Снова говорю парню твёрдое нет. Прямо в лицо. Снова в глаза, чтобы услышал (чтобы быть услышаной). Крутые разборки. Ставлю двух друзей парня на место, когда возникают и пытаются по очереди наехать на меня и сбить с ног. Опрокидываю их. Уходят.
Кровь кипит внутри.
Сокрушаюсь. Успокаиваюсь. Через минуту стою у столика, согнувшись и опершись на него руками задумчиво. Говорю: "Так не должно быть." Неправильная реакция на конфликт. Надо было сказать нет, опрокинули бы меня, встала бы спокойно и сказала снова нет. Без физической защиты. Главное — твёрдость духа. В этом победа. Не в физической силе.
Но внутри чувствую много энергии для движения. Превращаю это в танец. Получаются новые элементы. Красивые, грациозные и летящие, как у Линдси Стирлинг, но мои собственные.

24-26 октября 2019 года. Молодёжная христианская конференция "Let's Start" в г. Рудный, Казахстан. #letsstart19

Когда наш барабанщик из команды прославления спросил меня, поеду ли я в Казахстан на конференцию, почему-то мне не захотелось сомневаться и брать время для размышлений. Я сразу ответила чёткое "да".

Хотя по факту я не знала, в какой город мы поедем, что вообще нужно для поездки в Казахстан, будет ли у меня выходной на время конференции, сложится ли рабочий график, отпустит ли руководство. Также в кармане у меня не было денег. Я на тот момент месяц работала бесплатно (не было продаж). У меня была лишь мечта увидеть звёздное небо и четкая уверенность: "Если, Бог, ты хочешь, чтобы я там была, значит я буду. Я соглашаюсь с тобой в твёрдой уверенности. Я готова поехать. Я хочу увидеть то, что ты мне хочешь показать в Казахстане."

И вот подходит время конференции. Осталось всего несколько дней, а в душе скребут кошки. Проснулась утром с камнем в сердце. Смотрела на людей и не могла радоваться за других, потому что удручало неустройство в собственной жизни.

Я прям очень переживала за финансы. Мечта побывать на конференции в Казахстане могла накрыться медным тазом, потому что денег не было. На проезд оставалось 50 рублей и всё. Утром бодро мыла посуду, а в глазах уже слёзы накатывали. Да ещё планы так плотно сложились, что было трудно отделить время на то, чтобы успокоиться и помолиться. В общем, полное крушение духа. Корабль уверенности начало затапливать.

В этот момент мне вдруг вспомнились слова из песни: "Открывайте пред Отцом все желания свои и сойдёт на вас шалом да пребудет с вами мир, что превыше всякого ума". Эти строчки и стали моей коротенькой молитвой. Больше них я ничего не смогла сказать. А потом как плотину прорвало – из сердца наружу стали бурно вырываться желания, внутри всё просто кричало: "Папа, я не выдерживаю!" При этом куда-то кроме раковины я старалась не смотреть.

Закончила мыть посуду, подошла подруга, с которой живу, спросила вдруг про конференцию в Казахстане, спросила как бы мимоходом, сколько надо денег, сказала, что полторы тысячи рублей на дорогу до туда может дать. И дала сто рублей на проезд до работы. Аллилуйя!

Я обрадовалась. Написала про такое чудо в межцерковный чат. Через несколько минут мне написала другая девушка. Сказала, что хочет перевести мне полторы тысячи рублей на поездку. Я удивилась, но согласилась.

Сходила к банкомату, успела снять деньги до того, как их списали за кредит. Поняла, что подруге, с которой я живу и которая хотела первоначально дать мне полторы тысячи рублей, будет легче, если она не будет ничем жертвовать.

Вот так я поехала в Казахстан, не особо понимая, что я там буду делать. Но на всякий случай взяла с собой сумку с гуашью. Краски – это был must have, конечно. Необходимый и достаточный предмет. При этом я вообще не думала, что буду есть и где буду спать.

Оказалось, что Рудный – это небольшой город с населением около ста тысяч человек. Неоднозначный во всех отношениях. На вид просторный и чистый, с большим синим небом над широкими дворами. Но узкий по возможностям, атмосферкой напоминающий старые удалённые районы моего Большого Серого Города. Я очень удивилась, когда увидела двухэтажные квадратные домики с желтыми облупившимися стенами и торчащими изнутри деревянными каркасами. У нас район с такими домиками до сих пор красноречиво называется Советским. Многоэтажек вокруг не было совсем. Все улицы примерно выглядели так.

Ах да, особенно в Рудном меня повеселили на тротуарах бетонные "черепашки"-ограничители, покрашенные в ярко-розовый модный цвет. Кто-то из девчонок даже заснял их на видео и выложил себе в сторис. Вроде мелочь, а столько в них счастья, хаха.

Что ещё запомнилось? Банк со смешным названием "Халык". Повсеместные вывески на казахском. Гүлдер, дүкен, шаштараз. Казахстанские потрясающие конфеты. Отсутствие электронных платежей в магазинах. Ларьки на каждом шагу. Единственное нормальное кафе – "Обжоркин". Там был классный современный дизайн и очень вкусная еда. Мы всей командой ходили туда отдыхать каждый вечер. Одно пирожное можно было купить за 140 тенге (это 37 центов или 22,5 русских рубля, Карл!). В витринах стояли торты потрясающей красоты, с авторским оформлением. Отходить от витрин не хотелось, а денег с собой не было ни копейки. Но со мной щедро делились едой и чаем друзья из команды.

Кстати, в Рудный мы приехали вечером. По дороге ничего разглядеть не удалось. Заехали в квартиру. Слава Богу, что местные ребята позаботились о нашем проживании. А ещё нас очень гостеприимно накормили пельменями. Три раза подряд. Девчонки от этого тихо стонали. Всё-таки желудок плохо воспринимал такую тяжелую пищу. Но мне всё нравилось. На второй день я стала замечать, что в квартире очень много знакомых деталей.

За несколько месяцев до поездки я получила такое видение в молитве. Я увидела комнату, в которой на полу из лакированной фанеры нарисован флаг Великобритании. Он был не до конца раскрашен. Я тогда ничего не поняла и очень удивилась. Подумала: "Мне что нужно молиться за Британию? Да вроде нет... Хм, ну тогда помолюсь, чтоб флаг был успешно дорисован." Кто вообще будет рисовать дома флаг Великобритании на полу?!

А потом было ещё непонятное видение, в котором я стояла и смотрела на вход в чью-то кухню. Запомнила, что в квартире ещё не закончен ремонт. И думала: "Господь, зачем ты мне это место показываешь? За что мне нужно помолиться? За то, чтобы хозяева могли успешно закончить ремонт, что ли?... Да вроде не похоже... Но я на всякий случай за это помолюсь." Потом ходила по комнате в видении, искала что-то примечательное, в итоге, в какой-то момент подошла к дверному косяку и на нём смогла разглядеть такие характерные точки от тараканов. Удивилась: "Мне что, нужно помолиться, чтобы в доме не было тараканов? Да вроде из-за такой ерунды Господь не даст видение. Да и есть ощущение, что тараканов тут нет давно. Не понимаю ничего, но помолюсь за очищение дома и укрепление". Смотрела, смотрела на комнату. Подумала, может, за окном что-то есть. Посмотрела в окно, а там маленькие домики и видно далеко. И ощущение чёткое, что место находится не рядом с Челябинском и, может быть, даже не в России. Удивилась и просто запомнила.

И вот когда я приехала в Рудный, то на второй день вспомнила своё видение в подробностях. Поняла, что нахожусь в той самой комнате, на полу недорисованный флаг, квартира с незаконченным ремонтом, за окном уже знакомые домики, а на дверном косяке при входе в кухню точки, оставшиеся от тараканов (я прямо близко-близко на них смотрела, чтоб убедиться в их реальности).

А на следующий день я вспомнила другое видение. Оказывается, я уже видела первый этаж церкви, который как столовая. Я видела комнату с белыми стенами, высоким потолком и с чёрными плакатами-картинами на стенах. И третий этаж видела, где растения стоят. В общем, мне в церкви было всё знакомо.

За четыре дня наша команда прославления успела сыграть и спеть почти на всех собраниях вместе с местной командой. Они упахались играть, конечно. Я всячески их морально поддерживала, до последнего не понимая, как я вообще затесалась в команду... Но потом мне выпала честь послужить своими рисунками. Это было спонтанно и немножечко неожиданно. Я очень рада, что Бог дал слово для тех, кому это было особенно нужно.

По правде говоря, я так и не поняла, зачем именно я приезжала в Казахстан. Предполагаю, чтобы послужить. Я так и не увидела звездное небо, как хотела, но зато у меня появились очень хорошие друзья в Казахстане и море тёплых воспоминаний.

Спасибо большое рудненцам за гостеприимство, за пельмени и вкуснейший местный плов! Я правда влюбилась в казахский народ, в страну. Чудесные люди.

И ещё меня Бог удивил. Когда я в первый день конференции закрыла глаза, то увидела чёткий образ будущего рисунка. На зеленом фоне младенец. Я тогда не поняла, к чему это, но чувствовала, будто кто-то очень нуждается в моём послании и нужно успеть всё изобразить.

Тогда я рассуждала: "Бог, разве эта церковь – младенец? Она же довольно зрелая, это заметно. Церковь же как невеста обычно представляется... Я не понимаю, что ты хочешь сказать". Два дня ходила и думала, как же я это всё нарисую, что скажу, что всё это значит. Проблема была ещё и в том, что я не умела рисовать людей и младенцев. Я даже придумывала, что нарисую вместо младенца белую горлицу, то есть голубку, сидящую в гнезде из цветов, чтобы она как невеста ждала жениха Иисуса. Это бы идеально отражало любовь Бога к своей церкви. Я пыталась подогнать свои фантазии и своё понимание под Божье слово.

А в предпоследний день я почему-то решила смириться, набралась смелости и уговорила себя просто попробовать нарисовать ребёнка. Понимала, что днём нарисовать ничего не успею из-за плотного расписания конференции и села рисовать в 22:00, когда уже сил ни на что не оставалось. Слава Богу, у нас уже был интернет к тому времени и я смогла попросить телефон у сонной подруги, чтобы найти хотя бы приблизительную картинку себе в помощь.

Даже с картинкой было непросто. Ночью я не рисовала, а боролась с красками. Из-за непонимания оттенков кожи в тени я сначала набросала синеватые холодные цвета на лицо и на руки младенца. Это всё выглядело как-то мертвенно и неприятно. В процессе я много злилась и не соглашалась с таким рисунком. Много переделывала тени. Билась, билась, вроде добилась живости. Потом, когда закончила с фигурой малыша, изобразила вокруг него синюю ткань. И это тоже дало холодный смысл. Я опять исправляла, добавляла тепла. Я аж плакала от того, что у меня не получается рисунок и я ничего не умею. Когда основные детали уже были намечены, я, расстроенная, решила остановиться и пойти спать. Это было в 00:23 примерно.

Утром я дорисовывала цветы на скорую руку и пыталась понять, кому же всё-таки нужна моя работа. И в то же утро, во время проповеди, пастор начал рассказывать историю, как у него умерла новорожденная дочь, как ему пришлось выбирать: остаться с Богом или нет. Он рассказывал, а я сидела и ревела навзрыд, со всхлипами, потому что понимала, про что оказался мой рисунок с младенцем. Помню, как новая подруга из Казахстана, заботливо засовывала мне в кулак бумажный платок.

Конечно, в итоге, рисунок был посвящен не одному человеку, а всей церкви. Я почти прожила картинку и понимала на уровне чувств, что цветы – это исцеление на все раны, которые были в церкви раньше. Я увидела, как на выжженных, вулканических, бесплодных землях появляются цветы, белые горные лилии. Господь покрыл своей исцеляющей славой всё, что было разрушено.

И так мне удалось подарить три рисунка разным людям. Каждому в точку. Евгений, которому я подарила рисунок с пером, потом мне писал:
"Привет! Спасибо тебе за прекрасное свидетельство! Это вдохновляет! И правда то время было особенным, и каким то личным для каждого, где Бог встречался не с аудиторией, а с каждым лично на его территории. Спасибо тебе за рисунки! Это настоящий дар, береги, развивай его. Я до сих пор смотрю на твой рисунок который был предназначен мне и вспоминаю те слова. И соглашаюсь, потому что когда я играю, то очень часто не понимаю что делаю и что играю, а спустившись со сцены не могу повторить в дальнейшем. Спасибо тебе, твой дар помог мне лучше понять эту загадку!
Мы очень счастливы что познакомились с вами. Вы очень классные! Творческие и на вас есть большое помазание. Верю что ещё не раз увидимся!"

Вот тот самый флаг на полу.

Видела сон занятный. Уже второй раз.
Первый раз он мне приснился больше двух лет назад.

Снилась какая-то школа. Не как здание, а как собрание людей. У всех людей были необыкновенно добрые лица. Все улыбались. Люди относились друг другу с невероятным теплом, как будто каждый из них был частичкой семьи. Каждого можно было подойти и обнять. (Помнится, в первый раз я очень сильно удивилась, что где-то может существовать целая группа таких доброжелательных людей. На тот момент у меня не было примеров в реальной жизни.)

Наша учёба почему-то проходила на небольшом широком балконе. Там почему-то помещалось достаточно много человек. Балкон был застеклен с четырёх сторон и там был вид на море и скалы. Как будто с высоты. Вокруг балкона можно было даже летать.

В какой-то момент мы с небольшой группой студентов школы оказались на другом балконе. Он был застеклен только с трёх сторон. И там было множество переключателей на стене (как в обычной комнате). Я понажимала на все переключатели (хотела узнать, что произойдёт). На небе за окном стали появляться рисунки, которые состояли из крупных светящихся точек. Мы пытались записать их очередность: "Восходящая волна слева! Жёлтая спираль и шарообразная фигура справа!"

Потом я внимательней посмотрела на панораму за тем же окном. Это был красивый пейзаж. На горизонте были видны очертания гор, которые как будто чётко отделяли небо. Горы как будто были границей какой-то территории или области на земле. Дальше них ничего нельзя было разглядеть.

Чуть ближе, слева, было сверкающее озеро и лес. Справа — просторная долина. Но более всего меня поразило небо, которое на какое-то время "выключилось" и стало ночным. На нем включилось много сияющих разных значков. Вперемешку. Разной формы. Разного цвета. Разного размера. Они даже по-разному мерцали.

Небо со значками было как карта или как язык. Я этот момент во сне снова не поняла (уже второй раз). Но на стене балкона вдруг появился радиоприемник с кнопкой. Я нажала на кнопку и из динамика вырвался голос, который сказал, что нашей школе удалось найти два камня, а остальные камни нужно искать на семи птичьих горах.
Что это за семь гор, я тоже не поняла.

//Чувствую, что этот сон стратегически важен.

Меня сегодня во сне расстреляли, потому что я сказала "да". Я знала, что меня расстреляют и всё равно сказала "да". Помню последние мгновения перед тем, как я упала и мои глаза закрылись.
Это были люди. Огромная толпа людей. Но я не могла их разглядеть. Я смотрела на свет. Необычный, яркий свет, пронизывающий всё. Было хорошо и тепло. Я знала, что всё сделала правильно.

Сегодня было два удивительных открытия во сне.

Первое было маленьким. Оно случилось, когда я проснулась посреди ночи. Сюжет сновидения не удалось запомнить, но я отчётливо помню, как оставляла на земле плюшевого единорожка. Он всё-таки существует! Наконец-то мне удалось его увидеть! А то я всё удивлялась, как я могла в спящем состоянии кому-то о нём рассказывать, а визуально его во сне не встречала.

•••

Второе открытие связано с длинной историей. Мне снилась пустыня и маленькие домики. Всем людям нужно было вовремя выбраться из поселения, потому что надвигалась большая пыльная буря. Всё небо закрыла громадная, тёмно-серая туча. Я готовилась к переходу, вещей, которые нужно было собрать, было немного. Всё умещалось в небольшой мешок.

Запахнувшись в ткани, я вышла на улицу. А остальные люди как будто никуда не торопились. Все занимались своими житейскими делами. Только одна девочка выбежала ко мне навстречу из общего дома. Мы вместе пошли выяснять ситуацию.

В общем доме был приглушен свет и даже готовили какой-то концерт. На сцене маячила тёмная, мужская фигура в костюме. Наверное, он и был причиной, по которой все задерживались. Негодяй. Я поняла, что мне нужно отвлечь всеобщее внимание, притвориться "своей". Например, что-нибудь спеть, и тогда я смогу спокойно найти ключ от главного выхода и уйти из этого городка.

Мгновение и я оказалась в каком-то красном платье с белой пушистой накидкой на плечах. Посмотрела в зеркало. Волосы почему-то были светло-русые, собраные в вечернюю причёску. Точно я-не-я. Весь облик совсем для меня не свойственный. Но для сцены сойдёт. Ладно хоть накидка на ощупь оказалась приятная, мягкая. Я подумала, что нужно бы ещё подобрать какую-то красивую штуку на шею для полного слияния с образом. А то вдруг кто-то из жителей заподозрит во мне меня-настоящую.

Прямо передо мной, на высоком столике с красным бархатом, как раз лежали украшения. Они были гораздо более изящными, чем можно увидеть в магазинах. Среди них можно было найти и ключ. Он был замаскирован под какой-то прямоугольный яшмовый кулон. (Я помнила вид ключа из старых снов. Да, сон про пустыню определённо уже повторялся.)

После долгого разглядывания, я взяла объёмные жемчужные бусы, прекрасную стеклянную брошку на память и ключ, который по плану должен был потеряться в ладонях среди прочего великолепия.

Так, с ключом в руках и с жемчугом на шее, я и вышла в общий зал. На сцену подниматься не стала, просто остановилась в центре, в пустом, тёмном пространстве, среди круга неясных людских фигур.

Песня должного эффекта не вызвала. Люди скептически молчали. Повисла пауза. Подпевала только одна девочка, как раз та, с которой мы хотели вместе уйти. Петь так, как я это задумала изначально, не получалось. Мужская фигура скрестила руки на груди. Вот-вот ведущий обвинит меня в крамольном пении. Нужно было спасать ситуацию. Поглядев на девочку, я смело сказала в микрофон, что приглашаю всех детей на сцену. И они тут же с радостным визгом отделились от толпы и разбежались по залу. Песня сразу поменяла смысл. Изначально она была про упадок и грозящий рок, а теперь про то, что, несмотря на рок, у нас есть надежда - наши дети. Слова песни не поменялись, но в таком ключе, музыку народ стал воспринимать веселее. Толпа зашевелилась. Песня потекла сама собой через разные голоса.

Я вздохнула с облегчением. Теперь можно было спокойно уходить. Взяв за руку знакомую девочку, которая на протяжении всего выступления была со мной рядом, я направилась к выходу. Нужно было по пути найти ещё одного человека. По сюжету сна, это был мой муж и отец девочки. И мы как-то довольно быстро нашли его в одном маленьком, глиняном доме. Он был занят тем, что тоже готовился к переезду.

Обстановка внутри дома была уютной. Через небольшое квадратное окошко на кровать и стол падал солнечный свет. Я заметила, что туча стала гораздо более прозрачной: через неё уже пробивались лучи солнца.

Так спонтанно мы втроём и решили никуда не идти в ближайший час, а может быть, и в ближайшую вечность. Все были очень уставшими. Нужно было поспать хотя бы немного. Девочку отправили в маленькую соседнюю комнату. А дальше мой сознание хотело нарисовать типичный сюжет, но мне настолько не хотелось его смотреть и проживать, что я просто "моргнула". Картинка затемнилась, а потом просветлилась, и всё было хорошо. Дом, комната, свет. Я почувствовала себя бодрой, пора было просыпаться.

Глаза открыла с улыбкой. Никогда раньше мне не удавалось выключить из снов нежелательные моменты. Всё как будто происходило само собой, а я вынужденно плыла по течению сна. А теперь у меня появилась возможность сказать "стоп" и не проецировать то, что я не хочу. Это удивительно.

Joe Hisaishi - The Rain