Эпоха так лихо торговалась на рынках, что мне казалось, будто потёмкинская вселенная неоправданно раздута. Обесценивание въелось в подкорку, став личным сортом профдеформации. Раз вокруг кольцо отцепления из институциональных инфраструктур, выход грезился в авангардной метафизике с вкраплениями экспериментальной психологии и лингвистики, пока не стало ясно, что мы вещи в себе, съевшие собаку(-поводыря) в убегании от собственной тени. Я городил лабиринты - лишь бы спрятаться от самого себя. Запутывал, водя по закуткам, собственных минотавров. Красной нитью связал Ариадну и оставил в тупике. Мои бесконечные замки из песка в замках из стекла - тщета…