Это было очень больно. ОЧЕНЬ. Я не знала, что бить на икре - такой трындец. Но, даже если бы знала, сделала бы это снова. Всегда. Мне правда спокойней, что теперь на ноге есть этот рисунок. Кот и Ваня, Ваня и кот.
И именно сегодня мама пишет мне, что, почти уже решено переезжать в новый дом. Раньше таких разговоров не было, и это было очень резко, да и само решение было резким. Это дом моего детства, и район, и всё это ценно для меня. Во дворе этого дома я впервые целовалась, и целовалась я там с Ваней. И я каждый приезд это вспоминала. Скорее всего, через год я уже не смогу побывать в этом месте. И покачаться на своих качелях. И много чего ещё не смогу. Смородина, яблоки, груши, крыльцо. Всё уйдёт. Будет новое, конечно, но не то, что было в моём детстве. Останутся лишь призраки. От всего остаются лишь призраки. И от некоторых вещей и людей ещё татуировки.
Силуэт - это Ваня. Я пытала мастера, чтобы был нос похожий и волосы. Кот - это наш с Аней, фактически, котёнок, который упал из окна и разбился. И многие другие мои котики, которых больше нет. Однажды это будет и Васька. Enjoy the silens - песня, которую он любил, слова, которые больше всего ему теперь подходят и символ музыки, которую он мне показал. Окно - отсылка к окну в его комнате, где он вот так же сидел, курил и пил безумно сладкий чай. Космос - как символ того, что есть где-то копия нашей планеты, где он ещё жив. Мне бы хотелось думать про то, что вселенная бесконечна действительно. Ни одной лишней детали, всё на месте.
Всё со мной. Хотя бы так. Однажды я набью что-нибудь про своё детство, потому что это тоже важно.

Очередное утро, когда нужно идти на работу, а я ну очень не хочу. Вы-го-ре-ла, и мне всё так же нужен отпуск.
Вчера смогла поспать столько, сколько нужно. Потом блины, потом поехала с другом в бар, потом погуляли, и я была дома довольно рано. Но семь часов сна всё ещё маловато, я напишу про это ещё не раз.
Песни окунают меня в воспоминания о наших диалогах. Того, что ассоциируется с тобой, стало в разы больше, чем раньше. Всё ещё тянет написать. Как там твои дела?
Переезд скоро, и я с содроганием думаю о сборе вещей. О том, что нужно будет переместить кошку со всеми её шмотками. О том, что многое изменится. Вроде бы не страшно, а вроде и как-то немножко всё же да. Я опасаюсь изменений, хоть эти и были запланированы полтора месяца назад. Всё равно как-то внезапно.
Я всё активней думаю про то, чтобы сменить работу на что-то менее проходное. В смысле количества людей. В смысле, может быть, вообще без бара. Не знаю. Думаю. Подожду до отпуска, потому что, очень может быть, дело только в том, что я толком не отдыхаю. Я надеюсь на это. Вопрос в том, как я доработаю этот месяц. Ощущается так, будто бы из последних сил. Но для тех, кто хорошо меня знает, очевидно, что, как минимум, из предпоследних. В конце концов, я ведь почти железная. Я ведь всё могу. Если хотя бы иногда давать себе часов двенадцать-тринадцать сна, так и вообще.
Хочется обнимать. Тех, кто близко и тех, кто далеко. Сейчас мало кто ходит лёгкий и счастливый, не тронутый никакими житейскими сложностями. И хочется обнять, чтобы донести: у меня та же хрень, и я тебя понимаю, брат. И почувствовать это. Но я что? Правильно, держу себя в руках. И обнимаю кошку. Ну и, если удаётся доехать, ещё одного человека. Не так уж мало, если задуматься.

Сегодня я встретила простого и светлого человека. Дядьку лет пятидесяти. Дело было так: вечером у меня осталось довольно много выпечки на списание. Часть я забрала себе, а часть решила отдать кому-нибудь на вокзале или снаружи, кого это порадует. Вышла, и огляделась. Хорошо одетые люди с телефонами в руках - не мои герои. Пошла ближе к электричкам, шаверме и кофиксу. И увидела своих. Два работяги в спецовках шли мне навстречу с маленькими стаканчиками кофикса как раз-таки. Один из них от булок сразу отказался наотрез. Второй, постарше и более помятый на вид, упирался, но взял после слов "это мне ничего не стоило".
-- Спасибо! Спасибо тебе большое, это так приятно! Мы ведь тут не просто, мы Москву строим! Каланчёвку!
И так он это как-то сказал хорошо. Не пафосно, без какой-то особой гордости. Просто вот человек ходит на свою непростую работу на стройку с мыслью "я строю Москву". И ему приятно и хорошо от этого. Он видит важность своей работы. Не просто кирпичи кладёт или варит что-то там.
А я что? Я забочусь о людях, поднимаю им настроение. Я знаю, что иногда я - единственное хорошее, что было в их дне. Я тоже не просто так. А позже я буду воспитывать новое поколение, а не просто тетрадки проверять. Мне кажется, это восхитительное отношение к себе и к своей работе. Особенно, если правда искренне.

Утро сегодня не доброе. В целом, всё как обычно, кроме одного маленького, но мерзкого обстоятельства.
У человека рядом со мной раз пять звонил будильник. Собирался ли он встать в семь, когда будильник начал звонить? Нет. Может быть, он встал вместе со мной? Нет. Он всё ещё лежит. А будильник не дал мне последнего часа сна перед длинным рабочим днём. И это не такой будильник, как у меня - достаточно нейтральная мелодия, под которую как-то можно продолжить спать. Нет, это ёбаные петухи.
Для людей с семью будильниками приготовлен отдельный котёл в аду, я уверена.
Тут ведь какое дело? Это вредно. Куча будильников - это вредно, потому что, во-первых, чтобы легко просыпаться надо нормально ложиться и адекватно засыпать, а не врубать на ночь видосы. А во-вторых, потому что не успеваешь нормально заснуть в перерывах между будильниками, и просто теряешь последний час сна, и ходишь потом весь день сонливый.
У меня стоит один будильник, который переводится не больше одного раза, и то, только чтобы отмерить вот эти "пять минуточек" полежать или если я осознала, что с утра не буду делать чего-то долгого, а лучше посплю ещё полчаса.
Как я зла сегодня с утра, кто бы знал. И, что грустно, дома нет ничего, что могло бы меня этим всратым утром порадовать. Я приеду на работу, и там тоже не будет ничего сильно приятного. Давайте так: не ожидается. Очередные двенадцать часов на площади три квадратных метра. Площадь, которая есть у вас в качестве "доступной" сильно влияет на состояние, кстати. И для всех ребят с работой типа моей это грустно. Когда работаешь в кафе, ты тоже особо из-за стойки не выходишь, как кажется. На самом деле, ты можешь выйти в зал, пройтись, заглянуть на бэк за стаканами или молоком, с огромной вероятностью есть кто-то ещё, с кем ты можешь поболтать. В пекарне был даже второй этаж и офис. Можно было пройтись по лестнице. А ещё были окна, в которые было видно, как валил снег, и это было безумно уютно. Ну и просто, чисто психологически, можно было перемещаться. А сейчас - нельзя. Три метра площади с препятствиями - не перемещение. Я так скучаю по залу в кофейнях.
Хочется сделать это утро лучше. Но я не вижу никаких для этого путей. И это такое себе. Бесит всё.

В приступе паранойи закрыла блог и поотписывала от себя всех, кого не знаю лично, не понимаю, что за чувак их пригласил, всех, кто подписан только на меня и всех, кто показался просто небезопасным. Человек тридцать вышло. Я не ощущаю себя безопасно, переписываясь где угодно. Вк или в телеге. Когда пишу посты здесь. Когда открываю вотсап. Я ужесточила настройки приватности вк. И почистила друзей и там тоже.
Мне не очень понятно, чего конкретно я так боюсь, но зато понятно, почему. Потому что люди вокруг меня постоянно лезли читать то, что не предназначалось для них. Мама читала бумажные дневники, переписки вконтакте и, как выяснилось позже, даже тейсти. И даже жаловалась бабушке, своей маме, что я закрыла аккаунт. Поганая девчонка, посмела захотеть приватности. Потому что близкие люди читали переписки, заглядывая в телефон через плечо. Заглядывали в экран. Открывали ноут, пока я спала, и читали.
У меня пароли везде. Даже когда я жила одна и не таскала ноут никуда, на нём стоял пароль. На телефоне я его регулярно меняю. И постоянно всё чищу-вычищаю.
Это очень неприятное состояние. Писать что-то и бояться, что это прочитают. А меж тем - просто мысли и чувства, на которые имею право. И которыми имею право делиться. И которые имею право скрывать, кстати.
И я никогда не делала ничего аналогичного. Может быть, если бы для меня самой было нормально заглянуть в чужой телефон, я бы проще относилась.
Но я не могу позволить себе заглянуть в чужой комп даже для того, чтобы посмотреть, читал ли человек мой блог или не читал. Мне ведь даже в историю браузера лезть не надо, просто можно набрать в адресной строке свой ник, и сразу же всё станет понятно. Но я не могу. Потому что я знаю, насколько неприятна сама попытка выяснить то, что ты не хотел бы, чтобы про тебя знали.
Я надеюсь, однажды меня отпустит. Вот только явно не прямо сейчас.

Как человек, который от восьми до двенадцати часов в день проводит в маске я, естественно, пыталась понять, зачем я это делаю. И читала умных людей, а не надписи на этикетках китайских масок, и смотрела умных людей. Так вот.
Маска не защищает того, кто её носит. Или защищает, но крайне плохо. Маска защищает всех остальных от того, кто её носит. Точнее, от выделений, которые он производит. Вы можете быть заразны до двух недель до того, как почувствуете себя плохо. И будете радостно бегать по делам, ездить к старшим родственникам и ходить на тусовки с друзьями. И можете кого-то заразить, если всё это делать без маски. В маске тоже можете, но вероятность меньше. Маска - не магический амулет, и не даёт полной гарантии. Она - физический барьер.
Как презерватив. Представьте, что вы ведёте активную половую жизнь. Спите с разными партнёрами. И, о ужас, вы подхватили ВИЧ. Может быть, даже не от партнёра, не важно. У вас есть ВИЧ, и вы довольно долго можете об этом не знать. Вам стоит надевать презерватив, потому что это предохраняет не вас, а человека, с которым вы спите. То есть, вам всегда стоит надевать презерватив перед сексом, если вы не знаете своего ВИЧ-статуса.
Если вы не знаете 100% болеете вы ковидом или нет, вам нужно надевать маску в общественных местах. Да, на улице смысла нет. И я сама не надеваю маску при контакте с друзьями, потому что мы это обсудили, каждый знает риски, и мы все постоянно контактируем с горой народа, который не носит маски, так что вероятность, что заразит именно кто-то из друзей стремится к нулю. Но я надеваю маску в транспорте, в магазине и на работе, и в любых других местах, где много людей и не очень много воздуха, потому что там я ни с кем не договаривалась.
Кстати, те, кто орут про вред масок для лёгких - вы курить бросить не забыли?
Бесят ли меня маски? Да, очень. Часть прыщей, очень болезненных, именно из-за масок. И вообще это неприятно. И я в них вынуждена работать. Но я знаю, зачем я это делаю. Не для себя.
Перчатки - хуйня. Это правда. Поэтому за них я и не топлю.
Вот всё, вот и всё.

Ломка жуткая, это правда. Отрицание-гнев-торг-депрессия-повторить. Я тоже это ощущаю.
Сегодня день, когда мне пусто. Пусто и печально. Плохая пустота. Забавно, мы с тобой переживаем одно и то же, но в удивительной расфазе.
Я делаю дела, делаю дела, делаю дела. Слушаю музыку, да. Много. Громко.
Остаюсь зимовать. Сегодня у нас был первый морозец с утра. Для меня первый, потому что утро впервые за долго началось в 7:40, а не в 11. Иней на листьях, чистый прозрачный воздух, болезненно-яркое небо.
Мой преподаватель по истории спросил меня, какой я ощущаю жизнь. Я сказала, что жизнь - как утро в ноябре. Я думала вот про такое утро. Холодное, звенящее, прозрачное. Безумно красивое. И видно далеко-далеко, потому что туманы позади и пышные кроны деревьев тоже. Сигареты в такое утро особенно прекрасны.
А вот завтрак не лез. То, что я называю пустотой - блок, который мозг поставил, чтобы я снова не попыталась оборвать боль.
Я вчера утром потянулась привычно к телефону, чтобы рассказать, что я чувствую. И я знаю, что я бы услышала. Я слышу это в своей голове. "Ох, лапушка."
Из этого ноябрьского утра сегодня я ощущаю внутри тишину, сжимаюсь от холода и вижу голые мёртвые деревья. Настанет момент, и до него ближе, чем мы оба думаем, когда это утро будет снова солнечным, ярким, звонким. Просто дай этому всему немного времени.
Я тоже здесь, я тоже есть. Возможно, сейчас я есть куда больше, чем в любой момент после моего переезда в Москву.
Всё будет хорошо, милый.

Иногда дела - это хорошо. И знание, что каждую минуту тебе есть, чем заняться. Когда херово, например, и хочется прыгнуть под поезд. Поезда в квартире нет, приходится мыть посуду, раскладывать вещи по местам, делать квартиру уютной, чтобы люди пришли сюда, влюбились и въехали как можно быстрее.
Может быть, я когда-нибудь постигну этот дзен про "ничего не важно". А пока - как есть. Есть я. Есть мои эмоции. Имею на них полное право, кстати. В последнее время больше обычного бесят все вариации "не грусти". Могу грустить. Грустить, переживать боль, гнев, ярость - это нормально. Как нормально чувствовать радость встречи, счастье, тепло. Если я не буду переживать свои эмоции и чувства, они будут переживать меня. Я пробовала, мне не понравилось.
Но есть штуки, которые не то что бы помогают. О которых я думаю. О том, что проще принять, что всё идёт, как идёт, и это просто правильно. Так нужно. Это всё очень важно в моём маленьком мире, но в нём же без всего этого никуда.
Я не доверяю миру, но выбора ведь нет. Доверяешь ли ты незнакомой реке, когда тебя уносит течение? Я не доверяю, но я и не могу выбраться из неё. И я плыву.
Конечно, в жизни приходится принимать решения, и они бывают болезненными. В детстве и в подростковом возрасте казалось, что боль при принятии решения - признак, что что-то идёт не так, и решение неверное. Спойлер: это неправда. Боль - это просто реакция, и ничего не говорит о том, надо так было или не надо. Усталость и разочарование - вот нужные маркеры.
Что чуть-чуть поддерживает меня на плаву во всей этой ситуации? Я не ощущаю ни того, ни другого. Я думаю, что мир несправедлив, мне не нравится, как всё это дело поворачивается, я недовольна, и отчитала бы любое нечто, причастное к тому, что всё - вот так. Но я не ощущаю разочарования от своего решения. Противоречия формата "надо было сделать иначе". Раньше было такое чувство, и нередко, и это были в моменте неверные решения, против того, что мне было нужно.
Сейчас всё будто правильно. Но мне всё равно грустно. И нет, ты больше не рядом. Ты есть, ты чувствуешь всё то же самое, и всё в этом духе, я знаю. Но. В переписке и в постах два разных человека. В последних двух ты уже почти чужой, тот, от которого я очень отвыкла. Я привыкну, всё в порядке.

Я записалась на консультацию по своей второй татуировке. В среду. Я правда этого очень жду. Я всё вижу, как оно должно быть, где, какой в этом всём смысл. Я надеюсь, мастер меня поймёт. Мне одновременно страшно и радостно.
И ещё я стараюсь не сдохнуть от того, насколько у меня нет сил. С одной стороны, я вроде в ресурсе. Более-менее. Я бы с радостью встретилась с кем-то из друзей, сгоняла бы к родителям или просто погулять в другой город, или даже по Москве просто погулять. Замутила бы какой-нибудь движ, съездила бы в приют к собакам. Вот это вот всё. Но я уже неделю в полном одиночестве, считай. Потому что у меня банальнейшим образом нет времени.
Ни на что. Я всегда знаю, что я должна делать в данную минуту. Я мечтаю лежать и знать, что вот именно сейчас я могу ничего не делать, и что так будет весь день. Нужно встать и идти в душ. Нужно сделать и съесть завтрак. Нужно написать конспект. Нужно одеться. Нужно идти на работу. Нужно раздеться-умыться-поесть-лечь спать. Новый день и новые "нужно". Чего я хочу?
Поехать на Левобережную обниматься. И вместе смотреть воскресную Редакцию. Идти в душ посередине дня. Прогуляться по району, зайти за огромной шавермой. Никуда не торопиться. Слушать про то, как снимаются видосы на ютуб и как сложно найти помещение под офис с юридическим адресом.
Но я физически не успеваю. И мне рыдать хочется вот от этого. Что я устаю, и что все дорогие мне люди сейчас существуют только на экране в виде текста и голосовых. И никто не может мне помочь "руками". Приготовить еды, вымыть пол. Обнять.
Совсем скоро станет проще. Вот-вот. Ровно месяц в самом худшем случае. И станет лучше. И уже будет кому закинуть шмотки в стирку. И сделать еды. И обнять. И не нужно будет тратить безумное количество времени и сил, чтобы просто оказаться рядом.
В декабре у меня будет отпуск. Будет просто праздник какой-то. Я не буду жить на два дома, надеюсь, я буду без травм, и отпуск будет оплачиваемый. Звучит как что-то нереальное. Совершенно заоблачное. Это что - можно просто вот пожить недельку-две в своё удовольствие? Делать учёбу не в свободный час перед сменой, а когда мозг работает? И спать столько, сколько нужно? Удивительно. А я собиралась дотянуть с отпуском до лета. Или хотя бы до весны. Мол, буду работать, пока могу, а там посмотрим. "А ты можешь?" Это был самый полезный вопрос за последнее время. Очень легко себе сказать: буду работать, пока могу, не задаваясь при этом, действительно ли могу.
На практике, вот прямо сейчас, видно, что я уже всё. Не могу. Но стараюсь очень, как всегда.
Только дотянуть. И дальше будет полегче. Я повторяю себе это каждый день. И мне очень тяжело, правда.

Что ни начну писать, всё не нравится. Творческая жилка во мне куда-то заныкалась, тело и мозг устали, и только душа где-то там ещё трепыхается. Ей хочется другого. Мне хочется другого.
Хочется избавиться от поглощающей мой маленький мирок тревожности. Спокойно спать, не просыпаясь по несколько раз, адекватно есть, уметь расслаблять мышцы лица, жопы и спины. Да всего. Верить, что, если я буду делать, что должна, то всё получится. Иметь это базовое ощущение доверия к миру. Но моё доверие мир предавал не раз. Так что просто делаю, что должна, и постоянно вжимаю голову в плечи. Или напрягаюсь в стойке. Вот вам и зажатые мышцы.
Мне так хочется почувствовать уверенность в себе, в окружающих, в будущем. Существует только один человек, в котором я уверена абсолютно. Это очень неплохо, но это единственное, про что я всегда могу сказать "я это точно знаю". А всё остальное - нет. Колеблющуюся, переменчивое нечто. И я, и мои друзья, и моя работа, и мой быт. Я ищу опору.
Чистое тело и чистая одежда - хорошо и важно. Кошку точно надо кормить и гладить. Дедлайн по истории всегда один и тот же - четверг, шесть вечера, к этому времени нужно отдать три типа заданий. Небо сверху, земля снизу, менкалы с рогами. Разминаться полезно. Пропускать смены плохо. Мёрзнуть или обжигаться - нежелательно. База, база, база. Осенью холодает, скоро будет снег. Цветы нужно поливать. Рано или поздно молоко скиснет, а яблоки заплесневеют. Курить вредно.
Смотреть вокруг себя и выискивать объективные факты о мире, которые ну точно никуда не деть. Помогает ли это? Не слишком, если смотреть глобально, но заземляет в моменты большой тревоги. Многие люди делают что-то похожее.
Я всё чаще пою песни из своего детства. Песни бардов, хороших моих милых, и уже почти всех довольно старых, и внутренне готовящихся к смерти. Они убаюкивали меня, когда я была совсем маленькой, и продолжают баюкать меня сейчас. Знакомые голоса, знакомые ходы гитары. Будто бы снова Тёмный зальчик, и я прячусь за сценой, потому что оттуда интересней и ближе. А потом домой, на трамвае по снежному ночному городу, с мамой и Сашей, моим отчимом. И лучше и спокойней не бывает.