Сегодня был хороший день. Впервые за долгое время он был свободным, без дедлайнов, без задач, без необходимости выйти-выехать.
Полдня, до двух, я пролежала в кровати. Я снова, уже третью ночь подряд, сплю не лучшим образом, и просыпаюсь раньше, чем успеваю выспаться. И пока ничего не могу с этим поделать. Но валяться в кроватке мне никто не мешает зато.
А потом я вдруг нашла в себе силы привести в порядок часть дома. Убрала новогодние украшения и пихту, протёрла пыль, разобрала диван, дважды закинула и развесила стирку, а потом закинула ещё - на ночь. Убралась на кухне, вымыла свою часть посуды, и даже налепила сырников в заморозку на завтраки. И не забыла полить цветы. Я молодец и умница. И я выполняю задание психолога на эту неделю: записываю хорошие вещи. В дни работы это бывает откровенно сложно. Да и вообще, в это время многое вокруг кажется довольно мрачным.
Как хорошо, что дома хорошо. Что можно дурачиться и хохотать, и лепить сырники, есть апельсины. На день забыть про хмурое и пахнущее безнадёгой будущее, и быть только в своей уютной квартирке, которая пахнет ягодной свечкой из икеи.
На прошлой неделе у меня появились силы, чтобы злиться, а на этой - чтобы чего-то захотеть. Позвать кого-нибудь в гости, начать планировать кухню, испечь пирог в рисковой духовке, убраться, посмотреть новый фильм.
Очень рекомендую "Эрин Брокович", теперь он, кажется, будет одним из моих любимых.
Завтра снова работа. Потом учёба. Потом в воскресенье работа опять. А потом расписание станет помягче, я уже договорилась, и в дни, когда есть работа, я смогу делать что-то ещё, кроме завтра с утра перед уходом.
Вот такие пироги.

Мне так плохо давно не было. У меня не получилось плакать сегодня, хотя хотелось. Я много раз повторила: дело не в Навальном. Дело в людях, которые за него выходят, а потом их за это судят, дело в судах, где даже не пытаются делать вид, что всё честно, дело в грёбаных дворцах, яхтах и прочих домиках для уточки. Дело в посадках за репост, в подбрасывании наркотиков, в пытках дело.
Это касается моих друзей, значит, это касается меня. Я получила зарплату впервые с середины декабря, и мне было чертовски сложно перевести на работу правозащитников заработанное только за один день, потому что хотелось перевести всё. Я вспомнила, что мне тоже надо на что-то жить, и что-то есть, и разбираться со своей головой.
Я не знаю, как мне жить в этом дальше. Больше всего на свете мне хочется никогда-никогда не думать про политику, и не знать, кто сейчас президент, премьер и глава госкорпорации. Но моя совесть мне не позволяет. Это моя страна, я родилась здесь, и живу здесь. Я хочу, чтобы в моей стране было хорошо. Я вижу, что нужно делать для этого. И меня адски пугает этот путь. И моих друзей тоже.
Мы ведь росли, ну, не зефирками, но вообще довольно нежными ребятами. Многие. Алай Оли под гитару у костра, обнимашки с незнакомцами на Арбате, кататься на велосипедах по центру, подставлять плечо другу, вместе переживать любое горе и любые радости. А теперь нужно быть смелыми, жёсткими, несгибаемыми, сильными. Иначе - капец. Иначе - уж лучше уехать, а после получения нового гражданства сжечь нахрен паспорт, и никогда больше не вернуться к родным берёзкам и дубинкам.
"Я могу радоваться, что поделился вкусняшкой, или вот вчерашнее небо было таким хрустящим, как в детстве. Но это не спасает от давлеющего ужаса пустоты, который лежит в основе всего."
Я отдаю кофе и помню: кто-то сейчас уже вторые сутки сидит в автозаке. Я иду домой и знаю: только что невиновного человека посадили в тюрьму. Я пью кофе и думаю: стоило потратить эти деньги на поддержку правды.

Вообще, я не держусь за деньги. Мне бы хотелось, чтобы их было больше, но я спокойно отношусь к тем, что есть. Поэтому я легко помогаю людям, которые обращаются ко мне за помощью.
Я покупала билет на электричку мужику, которого обокрали. Нормальный мужик, мы поговорили. Уехал домой радостный. Я отдала чаевые мужику, который сам не понял, как оказался в Москве, и пытался попасть домой. Чаевые в этом не помогли, но он смог купить себе поесть на вокзале. Я покупала лекарства какой-то девочке, которая попросила меня о помощи, вышло рублей восемьсот, что ли, но я и зарабатывала тогда лучше и легче. Я отдавала карту на метро, на которой было рублей триста ещё женщине на Арбате, потому что у неё не получалось доехать до подруги. Деньги - это ресурс, и бывает такое, что другим он нужнее в данный момент. Дело тут в не том, что я такая вся замечательная, вообще нет. Я не считаю так.
Я это к чему? Мне вот сейчас прямо обидно. Потому что в субботу я дала денег мужчине, который чуть не рыдал. Тоже, как всегда, доехать до дома, всего 600 рублей надо, двести есть, а с работой кинули. Кинула четыреста. "Я верну, номер напиши в смс, из-за таких копеек я совесть терять не буду." И он ничего не вернул. Написала вот ему сейчас о том, что, видимо, его совесть стоит ровно четыреста рублей.
Думаю про то, что, наверное, пора перестать помогать незнакомым людям. У самой много хотелок и мало ресурса. И фондам нужнее, можно просто сумму пожертвования удвоить. Потом думаю про то, что, если все будут размышлять, как я, простой человек в беде, пусть даже не самой большой, не сможет получить помощи, и надо как-то иначе решать вопрос. Не давать денег напрямую, наверное. Только билетами-продуктами-лекарствами. Но соблазн отмахнуться и пройти мимо, когда тормозят с очередным "девушка, можете помочь?" внезапно стал достаточно весомым.
Мне незнакомые люди помогают не так уж и часто. Мне даже место в метро не собирались уступать, когда я буквально съезжала по стенке. Люди вокруг не готовы были пожертвовать возможностью опустить свою задницу на сиденье, хотя видели, что мне плохо. Это всегда заметно.
Этот вечный вопрос: быть, как все - отстранённой, несколько холодной, и ничего не ждать, или продолжать пытаться делать что-то хорошее, но только предметно? И никогда не ждать, что хоть кто-то незнакомый будет помогать мне, случись чего.

Яжговорила, что подъём - дело временное. Я уже вечером была разбита, и проснулась разбитой, и вообще "отстаньтефсе".
Но я хорошо позавтракала. Сходила на учёбу. Вернулась, пообедала, и скоро пойду на рабочее собрание. А хочется "очень большого НИЧЕГО". Я не хочу музыки, не хочу читать, не хочу мемов и видео в дороге. Я залипла в электричке в окно, и не заметила, как прошли полчаса.
Я просто адски устала. Мне кажется, что я никому не нравлюсь, кроме ближайших людей. Что я всех раздражаю. Особенно тем, как адски я устала, и что не могу не транслировать это. У меня не получается говорить о чём-то ещё, кроме как о самочувствии или том, что нужно сделать и как я от этого хочу сдохнуть.
Мечтаю забуриться в какой-нибудь бункер, и чтобы никаких требовний ко мне несколько дней. Никакого вотсапа, никакой телеги. Никаких новостей.
Я не могу больше, и каждый раз могу.

Пост будет про всякое. У меня та фаза цикла, когда организм сам не сильно страдает, гормоны бьют исключительно жизнерадостным фонтаном и, если жизнь в ответ не бьёт разводным ключом по голове, настроение быстро приходит в норму.
Иногда очень хочется рассказать про совсем личное. Вот у меня сейчас был просто восхитительный секс, и так мне хорошо, что хочется всем раздать понемногу того же самого. А секс этот был исключительно потому, что сегодня я почти выспалась, повалялась час абсолютно непродуктивно в кровати с видосами, получила кофе в постель, сгоняла по делам, вернулась домой, поела хорошо, сделала коротенький тест по учёбе, и ещё час непродуктивно валялась в ванне. Ну и куда реже стали теперь дни, когда я совсем себе не нравлюсь. Потому что на работе я ощущаю внимание. Не напрямую словами через рот, но во взглядах, в шутках, в таком. Ну и да, смотрю на себя в зеркало и думаю: а ведь и правда восхитительная задница! Очень хорошо.
Посмеялась сегодня над своим аттестатом. Вот ты помнишь хоть, что у тебя там? Я была свято уверена, что у меня пятёрки по русскому, литературе и обществознанию, тройки по химии, физике, алгебре и геометрии. И всё остальное четвёрочки. Я шла так всю школу, плюс-минус, и такая картина отображала примерный уровень моих знаний по предметам. Но нет. Пять по английскому (у меня-то!), ни одной тройки за предметы, которые были в старшей школе, четыре почти по всем, включая алгебру и геометрию. Смеялась я громко, и было это так легко. Как же важны были эти циферки несколько лет назад. Как же неважны они сейчас. Меня радует, что я помню одноклассников, перемены, булочки из столовой и какую песню мы пели с другом перед всем классом, потому что нас уговорили. Помню, как дойти до кабинета физики в первой школе, помню самый первый свой класс. И лица старшеклассников, и любимые деревья в сквере, и какого цвета подводка у учительницы ИЗО. А циферки - не помню. Так и надо. В памяти только самое важное, самое нужное, самое лучшее.
Я бы не отказалась от второго выходного, потому что ноги так и гудят всё равно. Но упахиваться с гостями, которые оставляют чаевые, с коллегами, которые шутят смешные шутки, с поваром, который на стафф готовит лучше, чем гостям - он тут купил несколько стейков себе, но готовить интересней, чем есть, и он скармливает их нам. Так вот. Всё вот это, конечно, куда приятней, чем мой вокзал. Сложнее тоже в разы. Заготовки, большой бар, реально всегда есть, что поделать по работе. Все шестнадцать часов некоторых смен. Есть свои минусы, но пока меня устраивает всё.
Потому что как бы мне сейчас не было хорошо, я знаю, что это просто гормональный подъём, и он закончится, и мне снова станет плохо на достаточно долгое время, и искать работу будет невыносимо сложно. Так что пока вот так. Неплохо, знаешь.
Ты давненько не писал.

Терапевт дал своего рода упражнения, чтобы найти контакт с телом через еду. Узнавать, что голодна, до того, как живот начёт болеть. Предугадывать реакцию организма на ту или иную еду. Что забавно, он зашёл через то, как это будет ощущать желудок, а я, когда размышляла над этим уже после встречи, поняла, что мне близок подход про организм в целом. Каждый раз, когда я кладу что-то в организм в каком-то количестве, подумать, что конкретно он весь будет ощущать, что ему упадёт с этой еды. Эта позиция мне была близка.
Вообще, пока я часто произношу фразу "уже пробовала" или "когда-то делала". Что-то отсекаем, другое делаю заново. Например, вещи, которые добавляют мне ресурса. Ну, в смысле, написать список. На встрече я перечислила всего три источника ресурса, и все они базовые - еда, сон и контакт, и при этом все они работают хуже, чем раньше. Для меня было удивительным.
-- Что тебе нравится?
-- Я... Ну... Лежать хорошо... В ванной лежать - вообще хорошо. Ещё я сегодня порадовалась своему отражению в колготках. Вот.
Мне стоило больших усилий вспомнить, что раньше делало мне хорошо. Даты по истории, имена одноклассников семилетней давности и состав новых авторских напитков вспоминаются проще, если честно. И мне жаль, что так вышло, что я так потерялась.
Зато я услышала сегодня хорошее. Что у меня хорошо развито воображение (я не знала, что есть люди, которые не могут сходу представить розовую обезьяну или берёзу с фиолетовой корой), и что мой механизм защиты - юмор - хороший, и "мы обязательно его оставим, он очень тебе помогает". Не то что бы я раньше не знала, но всем ведь нравится, когда им говорят про хорошее в них. Вот и мне.
Впереди два рабочих дня, которые не обещают быть простыми. Хочется верить, что я справлюсь с ними.

А я хочу напомнить всем, что участие или не участие в митингах - это ваше личное дело.
Никто не обязан идти в холод на несколько часов на улицы с перспективой быть избитым или получить административку, а то и уголовку. Вы имеете полное право выходить на улицы и требовать чего-то мирно, но это не обязанность. Люди, которые будут называть вас трусом за то, что вы не вышли - не правы. Всё окей.
Есть другие способы помочь. Можно донатить ОВД-Инфо, они проверенные ребята, с ними работает или работали много моих знакомых. Можно вступать в чаты поддержки задержанных и уже ближе к вечеру ездить по отделениям, встречать с чаем, едой и другими важными вещами. Можно после всего этого ходить на суды, которые наверняка будут. Можно выходить на одиночные пикеты у своих станций в метро, это безопасней. Форм протеста или выражения недовольства много, и не все они подразумевают столкновение с вооруженными людьми.
Я помню, как страшно было понимать на одном из московских митингов, что прямо передо мной стоят солдаты, и у них оружие, а у меня нет. И от использования этого оружия против меня - всего пара слов. Один приказ. Никто не обязан идти в подобную ситуацию.
Если вы пойдёте - вы огромные молодцы, я поддерживаю это всем сердцем. Вы - смелые, сильные и замечательные люди. Не все такие, как вы. И это нормально.
Я мечтаю о том, что субботний митинг обойдётся без поломанных людей и судеб. Мне не верится, что так будет, но очень бы хотелось.
Уже пятница, и я до сих пор не знаю, в каком виде буду принимать участие в этом всём. Потому что я тоже имею право бояться и не идти, если ощущаю опасность.

Сидела вчера после работы с ребятами. Там парочка и один постоянник. Мы уже закрылись, и сидели пили сидр, болтали про всякое. И это было хорошо.
Пока шла домой, думала вот про что: парни мои в кафе очень симпатичные, милые и хорошие. С ними приятно пофлиртовать, посмеяться, найти общие точки в музыке, вот это всё. Но они кого-то напоминают. Все. Я смотрю на них, и будто бы уже знакома.
Человек, к которому я ложилась в постель аккуратно, чтобы не разбудить, и которого обнимала утром, для меня не похож ни на кого. Ни визуально, ни по манерам. Он - особенный, и я ни с кем не могу его сравнить. Это было интересным наблюдением. И то же самое я подумала про самых давних и не столько близких, сколько своих друзей.
Может быть, дело в том, что, пока вы плохо знакомы, вы улавливаете в человеке только общее, базовое. А потом, спустя годы общения или жизни вместе, накапливается столько частностей, что они закрывают фон, и не дают ему больше быть похожим на кого-то ещё.
Такие вот дела.

Наткнулась на очередной пост про то, что гулять, есть овощи и фрукты, и вовремя ходить в душ очень помогает при подавленном состоянии и депрессии. "Я знаю, что это нелегко, и думать про это невыносимо, но вам станет легче, я сам через это проходил."
То, что ты прошёл через депрессию, говорит только то, что ты прошёл через это, окей. В худшие времена мне не становилось лучше от того, что я смогла заставить себя помыться или выйти на улицу. Я не ощущала себя более "живой". Я просто знала, что это нужно делать, не более того. Кому-то правда помогает вот это всё, и я рада за этих ребят. Мне помогает редко и крайне краткосрочно.
А мне тошно уже видеть эти посты. Потому что я очень старалась. И я продолжаю стараться, и мне не становится легче от этого. Мне становится легче, когда я делегирую дела по дому. Когда я отменяю встречи. Когда разрешаю себе дышать свежим воздухом через открытое окно, а не в парке. Проблемы у всех разные. "Заставьте себя поесть" звучит как "организуйте себе РПП". Если пытаться следовать всем этим советам без терапии долго и безрезультатно (просто потому, что не можешь), вряд ли получится что-то, кроме огромного чувства вины. Я получила именно его.
Я сегодня рассказала, как пыталась "взять себя в руки". Заставить себя поесть, ходить в душ, чистить зубы, вставать не позже девяти, читать книги, откладывать ноут, выпинывать себя гулять. И как из этого ничего не получается уже очень долго, и что я не могу отдохнуть. Я не сказала, что ощущаю себя неправильной, хотя, подержав эти мысли в голове и наткнувшись на тот пост, я и правда пришла к выводу, что это именно то ощущение. Но я думаю, что терапевт понял. И одной из самых важных вещей, которые он мне сказал, было то, что у меня просто нет на это сил.
Да, друзья это тоже говорили. И даже понимающие, правда понимающие, о чём они говорят. Но тут я же пришла за профессиональным мнением, и вот оно - я просто не могу. Вот как не могу повернуть заживающую от надрыва связки ногу. Однажды получится, если заниматься и правильно лечить. Но сейчас - нет.
Я знаю, что человек с ресурсом и так не будет спать по четырнадцать часов, если не будить, и быть сонным всё оставшееся время. Я знаю, что он будет хотеть есть, и в норме хотеть фрукты и овощи. И что ему не понравится неделями не выходить из дома, скорее всего. И много чего ещё я понимаю. Я же помню, что было как-то не так, как-то сильно лучше.
Меня успокаивает то, что путь раскручивания всего вот этого внутри будет долгим. Долгий - значит плавный. Значит, меня не будет выворачивать на каждой встрече, что я буду успевать как-то адаптироваться. Я знаю, что рецептов нет. Я знаю, что предстоит много чего о себе узнать, и "неприятного" будет больше. И что работать между встречами будет надо - больше или меньше. Но для меня это совсем не пахнет тем отчаянием, с которым я в очередной раз пыталась наладить режим.

Первый же поход к психотерапевту стал интересным. Он отличался от других первых походов. И, конечно, от обычного общения. Уверенность, что тебя понимают полностью - это удивительно. Ну и да, конечно, "предстоит много работы" - это было понятно. Очевидно. К сожалению.
И, конечно, сразу, слёту, определение одной из основных моих сложностей в повседневной жизни. Неважно, про что это конкретно, но меня поразило, что это так очевидно и так... По-дурацки? И при этом сложно, если говорить про попытку как-то это дело решить. И ещё куча всего другого разного.
И всё это на базе "хочу быть хорошей девочкой, чтобы мама меня любила". Банально? Естественно. Но мне всегда казалось, что уж меня-то это обошло. Я сделала столько всего, что мама не одобрила, что как-то сложно было представить, что у меня это где-то сидит. "Хорошей девочкой", блин. Не хочу даже представлять, какой бы была, если бы у меня было чуть меньше своего характера, и чуть больше желания быть хорошей. Но даже то, что есть, незаметно (для меня лично) грызёт, подтачивает, ослабляет.
Всё это кажется таким абсурдным почему-то. Вызывает некий протест. Ощущение неправильности. "Так быть не должно, так не работает." А оно так живёт и работает много лет, прямо здесь, в моей черепной коробке.