Я дочитала "Жареные зелёные помидоры в кафе "Полустанок".
Это тёплая, весенняя книга, которую приятно читать за завтраком и на выходных. Отличная книга. В ней описана жизнь многих людей, с их молодости или даже с рождения и до самой смерти.
И это в ней очень грустно. Всегда грустно узнать, что кто-то умер, даже если ты не был с ним знаком и близок. В этом плане большинство книжных персонажей меня не огорчают. В моих любимых книгах мало смертей, они заканчиваются где-то не в конце жизни персонажа, а на середине. Вот он начал путешествовать по мирам, другой победил главного злодея, третья разобралась с личной жизнью и родила детей... И всё в том же духе. Всегда есть какое-то "долго и счастливо". В этой книге его (почти) нет. Есть безумно тёплая история, да, но она имеет совершенно логический конец, линии всех персонажей закончены. Осталось лишь два персонажа, по факту. И то хорошо, но все остальные закончили свои жизни, как и начали, в этой книге. Потому что эта книга - про жизнь.
Такие дела.

Люблю утро за пустоту. Внутри и снаружи. Особенно, конечно, раннее утро. Часов в шесть очень хорошо. На улице только дворник, не слышно гула машин, даже птицы помалкивают. Можно сидеть на балконе и тихонько читать, пить кофе и любоваться на розы, подаренные отцом. Огромный, по моим меркам, букет белых роз. Это нечто, они волшебные. Дом наполнен цветами, а я не хочу останавливаться. Всерьёз подумываю о выращивании зелени на балконе. Так вот, пустота. Утром и на душе как-то по-хорошему пусто. Утром я редко тревожусь о чем-то. Утро нужно для неспешного завтрака, книги, приведения в порядок себя и своей планеты. Оно не для суеты.
Сегодня я вымыла окно в комнате. Чтобы открыть его полностью, мне пришлось двигать кровать. А чтобы двигать кровать, нужно было подвинуть стеллаж, а для этого - стол. В общем, дело закончилось небольшой, совсем крохотной перестановкой. Зато теперь всё лето окно над кроватью можно будет открывать нараспашку. Это приятно. Я застелила новое постельное бельё. Белая-белая простыня, приятная клетка на подушках. Красиво. Воздушно.
Мне так приятно быть дома. В каждой из "зон". На кухне удобный диван, красивые подушки, чистая рабочая поверхность, фрукты на деревянном блюде. На балконе - цветы, маленький столик, зелень за окном. Комната такая контрастная - "гостиная" и "спальня". Спальня лёгкая, с воздухом, со светом. Гостиная потяжелее, потемнее. Там красный, черный, коричневый, но на фоне серых обоев это не очень мрачно. Просто по-другому. И мне это нравится. С каждой неделей здесь всё больше уюта.
Все мои мысли из вчерашних постов, конечно же, всё ещё со мной. Они дожидаются обеда, и после него одолеют меня. Это ничего. В моем чудесном доме и эти мысли переживать легче.

Тексты так и льются, и всё про больное. Извините.
Я просто не знаю ни одного человека, который сейчас 100% понял бы меня так, как мне хочется. Я знаю того, кто принял бы, попробовал бы утешить, понял часть. Ты замечательный, друг. Но до ста процентов чего-то не хватает, и прямо сейчас это критично. Поэтому я напишу сюда. Здесь белое поле текста, которое всегда молчаливо принимает, и не может ничем мне ответить. Оно никогда меня не поймёт, да этого и не нужно.
Совершенной идиоткой себя ощущаю. Я знаю, что что бы ни случилось в моей жизни, в конечном итоге я сама или с помощью друзей и специалистов сделаю всё так, как мне нужно и будет мне хорошо. Что бы ни случилось, как бы ни повели меня обстоятельства, я буду делать себя счастливой. Но при этом мне паршиво на душе потому, что я не верю, что это у меня может быть. Что у меня когда-нибудь будет квартира моей мечты. Или даже дом. Там будут светлые стены, светлые шторы (или вообще без штор, кстати), плитка на кухне красивая, удобная плита, стол, цветы на подоконнике, пол, который удобно мыть, ванна... В общем, вот это всё. Что я вообще могу когда-нибудь этого достигнуть, мне не верится. Или что мне это может кто-то дать. Я будто бы недостойна. Недостойна классной, но, увы, дорогой, обуви. Недостойна цветов раз в пару недель. Хорошего человека рядом. Я знаю, что всего могу достичь и получить всё хорошее от жизни, но я не верю, что оно может быть в моей жизни. Такая несуразица, да. Так очень неудобно.
Мне кажется, у меня никогда не будет всё хорошо. Я просто не могу поверить в это. Я не буду никогда, кажется, той девушкой, которая в белом платье идёт в сторону заката к ждущему и рыдающему от такой красоты любимому и любящему "принцу". Я не верю в то, что будет тот человек, который реально примет меня всю и будет поддерживать. И, когда очередной приступ "всёпиздец", а это, очевидно, будет происходить по жизни, не будет делать вид, что всё ок, и что я смогу ему довериться. Я не верю, что хотя бы одна моя мечта может осуществиться. И от этого моя жизнь становится охрененно безнадежной. Без надежды на светлое прошлое.

У меня есть чувство, что надо бежать. Бросать всё нахрен в этой Москве. Работу бросать, квартиру. Только кошку и некоторые вещи не бросать. И уезжать, уезжать отсюда. К маме во Владимир, к папе в Воронеж, ни к кому в Грузию. Кошку брать с собой.
У меня всё ещё ничего не случилось. Но Москва нервирует меня. Работа нервирует ещё больше. Москва - место, где надо бежать. Справедливости ради скажу, что не всем. Тем, кто живёт в квартире у родственника, тем, за кого платят муж или родители, тем кому досталась квартира от бабушки - не надо. Я никто из этих людей. Я приезжая, и чтобы оставаться на месте мне нужно бежать в два раза быстрее, чем многим здешним. Это нормально, я знала, на что я шла. Москва - маленькая заграница, если ты решил сюда переехать. Тут ты тоже мало кому сдался, во-первых, а во-вторых, хорошо живёт хорошо если второе, а то и только третье поколение. А первое - нет. Первое бежит всю жизнь, чтобы догнать тех, чьи семьи оказались здесь раньше. А я так устала бежать.
Я устала. Я постоянно это пишу, знаю, но что же делать, когда это правда. Работать с психологом сложно. Я поняла, что слово "отпустило" - такое себе. Потому что оно обозначает, что ты загнал просто нахрен куда-то свою боль, но ничего не отработал так, чтобы она ушла. Меня-то почти всегда именно отпускало. И вот я здесь, вынимаю это всё наружу и лью большие слёзы обиды и непонимания на приёме. Обиды на то, что мир и люди в нём не такие, какими я хочу их видеть. Очень по-детски, но что же делать. Непонимания того, почему же я такая хорошая так сильно страдаю. И на это обида тоже имеется. Я не отрабатываю свои травмы, боже упаси. Я складирую их внутри в коробочки, закрываю и, когда случается пополнение, открываю все разом. И именно поэтому с каждым разом мне хуже и хуже.

Пятница, шесть утра. Через три часа начнётся очередная встреча с психологом. И я думала, что на этой неделе мне будет нечем поделиться. Но мне будет, чем.
Нет, ничего не произошло. Просто на душе паршиво без особой причины. Мне не грустно, не не больно. Мне паршиво.
Я боюсь своего будущего. Любого. Потому что вопреки общеизвестной фразе "всё, что ни делается - к лучшему", мой мозг считает ровно наоборот. Даже в самом хорошем раскладе я вижу в основном проблемы. И ещё я боюсь людей. Если я одна в своих мечтаниях, то всё хорошо. У меня есть я, мы справимся.
На себя я могу положиться. Я себя не кину (сколько раз пыталась, не вышло), я знаю, чего от себя ожидать, я себя не предам и не сделаю себе больно, а даже если и сделаю, мне будет проще с этим смириться. Я знаю это. А с окружающими не так. Второй человек - это всегда, вообще всегда, риск. Риск, что его перемкнет. Или вы изменитесь. Или что угодно ещё. Что он покажет себя неожиданной стороны в самый неподходящий момент. Или уйдёт, не объясняя причин, что иногда даже лучше, чем объяснения. Уж я-то знаю. Когда ты один, тебе крайне сложно сделать действительно больно.
Но люди идут на это. Встречаются с другими людьми, впускают в себя и живут. Зная, что в любой момент могут схлопотать большую смачную порцию боли. Живут. И даже радуются. То есть видят в этом смысл. И даже стремятся к тому, чтобы найти человека, которого подпустят так близко. Не обороняются. Почему? Я ведь тоже не оборонялась раньше. Потому что приятно, потому что офигенно чувствовать себя нужной. А потом мне сделали слишком плохо. Сделали что-то, что перевешивает все антонимы боли на другой чаше весов. Ранили. Сделали мне страшно.

У меня дома уже совсем лето. Зелень в окнах, солнце заливает кухню, открытый балкон не доставляет беспокойства. Даже позавтракала сегодня на нём. Книжка, чашка чая с мятой и нечто среднее между вареньем и желе. И мой новый зеленый сосед - кофе в жёлтом горшке. Ещё у меня дома есть клубника, не слишком сладкая, но всё равно клубника. Это тоже очень по-летнему. И салат. Я недавно прочитала, что из уже обдёрганного магазинного салата в горшочке можно вырастить ещё раз или два. И решила попробовать. И вот он стоит на окошке и растёт. Я радуюсь, салат - это хорошо.
Ещё месяц назад я не могла вообразить, что встану в 6:20 без будильника. Сегодня всё так и было. И вообще уже несколько дней так, хотя я валяюсь в кровати почти до семи. Да, я ложусь в десять, а то и в девять. Иногда в одиннадцать, но это реже и мне так меньше нравится. И офигенно засыпаю. И не чувствую никакой ущемлённости. Наоборот - свободу. С утра, не вечером. Просыпаешься - и куча времени до начала рабочего дня. Я делаю кучу дел. Я возобновила занятия английским, сейчас подтягиваю грамматику, повторяю времена, потому что тест показал, что я в этом очень плоха. В самых базовых вещах, которые нужно просто отточить. Я стараюсь делать зарядку или хотя бы 20 пресса, с этим хуже и я пропустила несколько дней, но я стараюсь. Я читаю. Я мою посуду, подметаю пол, поливаю растения, делаю что-нибудь несложное и небольшое, чтобы дома было уютно. Я прибиралась глобально в прошлую субботу и мне приятно, что за эти несколько дней дом не сильно "загрязнился". Всё на своих местах. Когда руки дойдут до разбора стола, всё будет вообще совершенно прекрасно.
Я думаю о том, что, наверное, не буду стричь волосы летом. Может быть, придам им какую-нибудь форму, но укорачивать сильно не буду. Не хочу. Лето не для этого придумывали, а для того, чтобы можно было заплести какую-нибудь косичку или смешно забрать их косынкой и какой повязкой на голову.

Интересно, что будет, если я нарисую себе личность, которой хочу быть, и буду стремиться к ней более-менее ежедневно, а не буду принимать себя "такой, какая есть"?
Есть собирательный образ из нескольких девушек, на которых я хотела бы быть похожей. Они очень разные. Кто-то смелый и не боится писать в своем блоге на миллион людей о месячных, кто-то далеко продвинулся в эко-теме и выбрасывает мусор раз в месяц. Кто-то отлично одевается и выглядит безумно элегантно. Кто-то готовит, кто-то шьёт. Другие как-то совершенно магически воспитывают своих детей. Кое-кто удачно перебрался из русской глубинки заграницу и живёт там активно и продуктивно. Если соединить всех, получится "идеальная женщина" в моем понимании.
Во мне, безусловно, тоже есть хорошее. Что-то от той самой "идеальной". Но мне этого явно недостаточно, и я недовольна собой. Хотела написать, мол "что мешает мне начать активную работу над собой? а ничего", но это было бы неправдой. Есть факторы, которые про мою голову и про моё тело. И именно они мешают. Да, я с ними работаю, конечно, но это действительно сложно. Но потихоньку я могу стараться приблизиться к своему идеалу. Сортировать мусор и носить авоську, по возможности брать продукты на развес, а кофе в чем-то многоразовом, есть меньше мяса. Могу не стесняться писать о чувствах сюда, на свою аудиторию в тридцать пять подписчиков. Постоянно искать свой стиль и стараться хорошо выглядеть несмотря ни на что. Шить и вязать. Но это как раз, кажется, и есть некоторое принятие себя в том смысле, что я не хочу ставить заоблачную планку, я хочу делать что-то по мере своих собственных возможностей, чтобы просто приблизиться к тому, кем я хочу быть в надежде, что однажды я проснусь именно таким человеком.

Я сегодня внезапно часа на три оказалась бездомной. Причем как-то в очень неподходящее время.
Сегодня был неудачный день для меня. Ничего не бралось в руки, я лежала и не могла начать делать что-то путное. И не хотела. Знала, что надо, и не могла. Меня быстро накрыло чувство вины. Но парадокс в том, что ты ощущаешь вину, но всё равно не можешь что-то делать, чтобы от него избавиться. И ощущаешь ещё больше вины. Потом я расплакалась. Потом рассказала другу о том, как я себя чувствую, легла в ванну. После часа отмокания я решила, что нужно поесть. Еды дома, считай, нет, за ней надо идти. Я надела джинсы, свитер на голое тело, старые белые кеды, взяла холщовую сумку, деньги, телефон и ушла. Ненакрашенная, с прыщами на весь подбородок, с шелушащимся из-за дичайшего насморка носом, с красными от слёз глазами, с мокрыми концами волос.
И без ключей. Ну, как. С ключами, конечно, но не с теми. Рядом с дверью у меня крючок, на нём висят ключи. Связка с ключами от маминого дома, от офиса, от склада и вторая - от дома. Я смотрела на обе связки несколько секунд и уверенно взяла ту, что с офисом и складом. Вышла, захлопнула дверь и тут же всё осознала. А дверь без ключа уже не открыть.
Мне несказанно повезло. Мне повезло, что на выходные я пустила к себе домой одну чудесную девушку, отдала ей ключи и пока не успела их забрать. Ещё больше мне повезло со временем, когда я всё обнаружила, потому что она как раз вот сейчас уже мчится в направлении Питера до четверга. А тогда у неё как раз было время доехать домой за ключами и передать мне их. Мне очень, очень повезло. Обычно вторая связка просто лежит дома и, не отдай я ключи ещё в четверг, кажется, я бы находилась в гораздо менее приятном положении.
А так мы обо всём договорились, и я поехала ждать в любимую кофейню. Там я зарядила слегка телефон, ибо уже когда я выходила из дома он был всего 25%, выпила чаю, съела слойку с курицей. Поболтала с бариста. Успокоилась. Потом забрала ключи, доехала до своей станции, сходила, наконец, за продуктами и вот теперь, наконец, дома.
За это время я успела сходу собрать в голове человек пять-шесть, к которым могла бы попроситься ночевать, и которые меня бы пустили. Одному даже успела позвонить, пока чудесная моя мне не отвечала, ведь всегда лучше перестраховаться. И я была благодарна. За то, что есть в моей жизни люди. Их много, они разные. И хорошие. И приютят, накормят и просто поддержат. Очень хорошо. Очень важно.

Один из способов справиться с тревогой - логическая цепочка предположений о будущем. Выглядит как "если - то".
Вот я сижу и переживаю о том, что всегда останусь в том теле, которое у меня есть. А оно, по-моему, так себе. И с годами будет только хуже, это давно известно. Что случится, если это действительно так? Примерно ничего. Как минимум потому что я сто раз ещё поменяю своё мнение о нём.
Что случится, если от меня кто-то уйдёт? Самое страшное - что? Пореву пару недель. Месяц максимум, потом ещё месяц буду не очень приятно себя чувствовать. Потом приду в норму? Страшно? Обосраться как, простите мой французский.
Уволят с работы, выгонят из квартиры - что будет-то? Что будет, если я сломаю позвоночник? Или заболею раком? Работу найду, жильё тоже, позвоночник и рак можно попробовать вылечить. На всё, если подумать, есть хоть какой-то ответ. Ну кроме, собственно, смертью. Но тут у кого что на душе. Мою душу смерть не сильно пугает, поэтому даже смертельный исход для меня лучше, чем ситуация, в которой непонятно, что делать и что будет дальше.
Больше всего мы боимся неизвестности. Только и всего.

Мои бабули через пару недель переезжают в новую квартиру. Она удобней, она на третьем этаже в доме с лифтом. Там отремонтирована ванная и вроде даже кухня. Две комнаты вместо трёх, большая лоджия. С электрички удобней ездить, но район тот же. В общем, хорошо.
Но я теряю место с воспоминаниями детства. Ещё одно. На самом деле она, конечно, уже другая. Сменились обои в одной их трёх комнат, в ванной и в кухне. Сменилась кухня, диваны. Умерла прабабушка. Уже год как, удивительно. Она лежала в одной из комнат, была глухонемой. Смотрела телевизор и листала старые журналы. Кричала по ночам. И всё показывала рукой на высоту метр от земли и спрашивала про девочку. "Девочка" - это я. Она не понимала. Она помнила меня лет семи, наверное. Многое поменялось в этой старой квартире. Окна, занавески. Кошек тоже не стало. Но всё равно, всё равно остались старые кресла, по которым мы прыгали с подружкой, потому что пол - лава. Остался чулан, в котором мы могли сидеть часами. Остался балкон, с которого видно большой школьный стадион, где летом часто мальчишки постарше играли в футбол. Ковёр остался прежний, даже два - на полу и на стене. Люстра. Потолок с тёмным пятном, когда я случайно запустила в него грязную вишнёвую косточку. Бабушка до сих пор не знает, что это за след.
Мы семьём постоянно переезжали, и в мире существует очень мало мест, которые были бы всю мою жизнь. Эта квартира, квартира второй бабушки в Нижнем и лес. В общем-то, всё. В лесу я давно не была, всё никак, да и никто из друзей не хочет туда ехать. Три с половиной часа на электричке - много, говорят. Квартира в Нижнем воспринимается проще, потому что я приезжала туда хорошо если раз в год. А вот в Стали, у бабушек, я проводила месяц летом и каждые каникулы.
Эта квартира уже никуда не годится. Нужен капитальный ремонт, да и пятый этаж пешком, а у бабушек ноги. Всё логично и закономерно.
Но мне немного грустно. Детство моё всё дальше и дальше.